Пол Догерти - Крестоносец. За Гроб Господень

— Если всемогущий Господь действительно говорил с этим человеком с глазу на глаз, а святой Андрей рассказал ему, где спрятано копье, то этот человек пройдет сквозь огонь невредимым. А если произойдет иначе, то это будет означать, что он лжец! Тогда пусть сгорит и он, и копье, которое он понесет в своих руках.

Все воины стали на колени и выкрикнули в ответ: «Аминь!»

Языки пламени взлетали все выше; жар усиливался. Пьер Бартелеми совершил коленопреклонение, принял благословение священника, а потом вскричал своим громким скрипучим голосом, что видит Бог — он не солгал. Он также попросил армию молиться за него. Священник взял копье, завернутое в льняную ткань, и дал его Пьеру Бартелеми в руки. Пророк поднялся и пошел прямо в огонь. Какая-то вспугнутая птица пролетала над костром; огонь подпалил ей крылья, и она камнем упала вниз. Однако Пьер прошел сквозь первую кучу, а потом, немного постояв, двинулся через вторую. Рев, приветствовавший его благополучное прохождение через огонь, донесся, казалось, до небес. Пьер поднял копье вверх; оно так и осталось завернутым в полотно, на котором не было никаких следов возгорания. Потом Пьер побежал к собравшимся зрителям с криком, что Господь подтвердил: он — не лжец! Теодор взял Элеонору за руку и быстро увел подальше от места события, поскольку ситуация была чревата бунтом. Все сгрудились вокруг Пьера Бартелеми. Элеонора так и не узнала, что же на самом деле случилось впоследствии. То ли в результате чрезмерного восторга толпы, то ли недруги постарались, но этот горячий прием причинил ему больше вреда, чем сам огонь: ноги пророка были сломаны в двух или трех местах, и была серьезно повреждена его спина. Пьера бы вообще разорвали на части, если бы не подоспел граф Раймунд со своими подручными. Он пробился сквозь толпу, освободил его и быстро отвез в хижину Раймунда Агильерского. Однако толпа, считая, что стала свидетелем великого чуда, бросилась теперь к костру и разобрала его уголья как священные реликвии.

Немедленно по лагерю стали распространяться слухи, что Пьер избежал испепеляющей силы огня, что было якобы подтверждено свидетелями, вызванными для осмотра его тела и лица. Однако другие утверждали, что Пьер слег из-за того, что его поразил огонь. Как бы там ни было, а на следующий день после ордалии, в страстную субботу Пьер Бартелеми умер от полученных ран и был похоронен на том же месте, где проходило великое испытание огнем. Если граф Раймунд рассчитывал, что чудо заставит несогласных умолкнуть, то он ошибся. Слухи так и продолжали ходить по лагерю: Пьер Бартелеми — шарлатан, а священное копье — подделка. Раймунд продолжал отчаянно цепляться за власть, но было поздно: ее уже готовы были взять в свои руки Готфрид Бульонский и Роберт Нормандский, и в этом им способствовали такие, как Гуго и Готфрид. «Армии Господа» надоела осада Аркаса. Их ждал Иерусалим, к которому приближалась египетская армия. Они должны были захватить Священный Город немедленно! Как будто ведомые какой-то силой, воины «Армии Господа» свернули свои шатры, сожгли хижины и, распевая гимны и псалмы, направили свои стопы к Иерусалиму. Раймунд Тулузский по-прежнему настаивал на своем. Его неудача под Аркасом заставила правителя Триполи задуматься: неужели франки настолько слабы, что не могут взять какой-то горный форт? И послал вдогонку рейдерские группы. Ответный удар Раймунда был быстрым и свирепым. Рейдерские группы попали в засаду и были уничтожены, а трупы убитых турок бросили в акведук, ведущий к Триполи. Обезглавленные трупы поплыли по течению, а из их рваных ран пузырилась кровь.

«Армия Господа» упорно и неустанно двигалась на Иерусалим. Франки распевали гимны и скандировали полюбившиеся строки из псалмов, среди которых были, например, такие: «Один день в твоей обители — как тысяча в иных». Эти слова явно не касались той земли, по которой они шли. Стояло лето, и его палящая жара изнуряла силы армии. Солдатам досаждали клубы пыли и тучи злобных комаров и мух. Армия держалась прибрежной дороги — узкой и опасной. К счастью, противник не пытался устроить крестоносцам засаду, даже когда те огибали округлый неприступный мыс, выдававшийся в море. Это было очень опасное место, которое местные жители называли «Божий Лик». Они предупредили франков и посоветовали им обходить этот вселяющий страх выступ вереницей по одному. Так они и сделали, и все прошло хорошо. И таких опасных переходов было много на пути «Армии Господа». Потом они переправились через Собачью реку и обошли Бейрут стороной. Крестоносцы шли мимо мраморных руин, оставшихся от когда-то великолепных дворцов, и проскальзывали под красивыми, однако уже осыпающимися арками, которые построили римляне. Так они и дошли до Сидона.