Василий Седугин - Святополк Окаянный. Проклятый князь

Наконец появились киевляне. Святополк взобрался на крепостную башню и видел, как развертывались отряды Добрыни, выстраиваясь в правильную линию. Из ворот крепости стали вываливаться новгородские силы, растекаясь по лугу. Немного понимал в военном деле Святополк, но слышал неоднократно от отца и других военачальников, что лучше всего сражаться строем. Строй, говорили они, удесятеряет силы войска. Так вот, с горечью вынужден был отметить, что новгородцы становились перед сражением толпой, кому где заблагорассудится, будто пришли они на вечевую площадь выслушать речи посадника и других витиев. В то же время Добрыня построил свои войска ровными рядами, которые стояли на большую глубину, чтобы труднее было пробить строй противнику. «Ничего, – успокаивал себя Святополк. – Зато новгородцев раза в два или три больше. Только бы не заробели, первыми ударили, обошли со всех сторон, окружили, и тогда никакой строй не поможет».

Так оно и получилось. Вот впереди новгородских войск выскочил в длиннополой черной одежде, с растрепанными волосами жрец Богумил, подняв над собой трезубец, прокричал что-то страшным голосом и кинулся на киевлян. За ним дружно хлынула толпа новгородцев, обтекая противника сразу с двух сторон. Там все закипело, забурлило, лавина воинов перетекала то в одну, то в другую сторону, и трудно было понять, кто кого одолевает. Но вот все яснее и яснее стало видно, что начали одолевать новгородцы. Сдавленные с трех сторон киевляне дрогнули и попятились, яростно отбиваясь от наседавшего противника. «Сейчас побегут, сейчас побегут!» – в нетерпении говорил сам себе Святополк. Но киевляне бились и, чувствуя плечо друг друга, отражали нападения, словно надеясь на чудо. Но чуду прийти было неоткуда. Добрыня бросил в бой последний запасной отряд, сам он мотался на коне сзади своих войск, подбадривая воинов. Однако было видно, что все напрасно: сила силу ломит, преимущество новгородцев было подавляющим.

И в это время Святополк услышал, как вдруг часто и неистово стал бить колокол. Он оглянулся и сердце его охватил холод. Он увидел, как запылало сразу несколько строений. Дул довольно сильный ветерок, и пламя быстро перекидывалось с одного дома на другой. Бегали женщины и дети с ведрами, пытаясь потушить пожары, но слишком мало было сил у них для этого: мужики все бились у стен города! Святополк не сомневался: город подожжен по приказу Добрыни!

Клубы дыма увидели и воины-новгородцы. И тут они, не сговариваясь, стали покидать поле сражения и побежали в город, чтобы спасти свои пожитки. Святополк чуть не заплакал от обиды и бессилия: оставалось совсем немного, может еще полчаса до заслуженной победы, а они презрели все ради спасения своих жилищ!

Добрыня тотчас выправил положение в поредевших рядах своих войск и кинул их в наступление. Но новгородцы и не думали сопротивляться. Сломя голову, они бежали в городские ворота, а следом за ними втекались киевские воины.

Едва был потушен пожар, как воины Добрыни начали крушить идолов. Деревянные были сожжены, а каменных бросали в Волхов. Мужчины и женщины, видя это, с воплем и слезами просили за них, но Добрыня с насмешкой отвечал им:

– Нечего вам жалеть о тех, которые сами себя оборонить не могут!

Жрец Богумил и посадник Волот погибли в битве, а горожане и без того были наказаны страшным пожаром, поэтому князь не стал никого преследовать. Не давая возможности новгородцам прийти в себя, он 8 сентября 989 года приказал крестить желающих, а 9 сентября обращали в новую веру по принуждению, их тащили к реке воины. Некоторые хитрили и говорили, что уже крещены. Тогда Добрыня отдал приказ: всем крещеным надеть кресты, а на ком креста нет, тому не верить и насильно вести к Волхову.

Святополк с содроганием наблюдал эту картину. Ему удалось избежать насилия со стороны земляков и окольными путями выбраться из города. Но на его сердце кровоточили раны, как напоминания о событиях в жизни страны, которые он не понимал и не хотел принять.

После новгородских событий Владимир во второй раз распределил столы между своими сыновьями: в Новгород был направлен Ярослав, в Ростов – Борис, в Муром – Глеб, к древлянам – Святослав, во Владимир-Волынский – Всеволод, в Тмутаракань – Мстислав; Святополка, который остался ярым язычником, великий князь определил в маленький захудалый Туров.

В 1001 году преставился Вышеслав, следом за ним – Изяслав. Старшим в роде Владимира стал Святополк, теперь он мог претендовать на великокняжеский престол.