Игорь Срибный - ПУТНИК часть I

- Наверно, правильно! – поддержал ее Леонид. – Чего наши имена в стихи вплетать? Чай, не герои какие! Читай, Фросенька!

- Здорово! – восхитился Леонид. – Просто здорово!

Он обнял супругу и припал к ее губам.

- Вот знал же, что тебе цены нет, женушка ты моя ненаглядная! А теперь знаю, что ты просто чудо! Это ж надо – моя жена, моя Фросенька стихи пишет!

- Да ладно тебе! – Фрося шутливо хлопнула его по рукам. – Спать пошли!

- Пошли, милая! Только теперь каждый вечер будешь мне что-нибудь читать!

- Да ты что? Я их всего-то с десяток написала!

- Вот десяток и будешь читать! – Леонид решительно встал со стула, увлекая жену в спальню…

Пропадая в физкультурном зале, Сербин стал замечать, что травмы дают себя знать все больше и больше. Иногда левая рука вообще отказывала и повисала плетью. Он снова и снова заставлял себя отжиматься, разрабатывать подвижность руки, и мало-помалу рука начала восстанавливаться.

Однажды он, решив, что уже можно попробовать более серьезные нагрузки, улучив момент, когда врач, занимавшийся с ним реабилитационными процедурами, вышел, подпрыгнул и повис на турнике…

Страшная вспышка невыносимой боли с неимоверной силой рванула каждый его нерв… Руки бессильно разжались, и он рухнул на набитые соломой маты…

Когда врач вернулся, Леонид лежал на матах без сознания.

В палату его отнесли на носилках…

Доктор-ортопед, профессор Медицинской академии, который наезжал в санаторий два раза в неделю, долго щупал и простукивал его позвоночник и, наконец, сказал:

- У вас, товарищ Сербин, на спине имеется застарелый шрам от сабельного удара. Как давно это было?

- Да уж порядком, - ответил Сербин. – Году, по-моему, в двадцатом…

- И как вас лечили?

- Ну, перевязки… Лежал на животе, привязанный к койке, чтоб на спину не переворачивался… Морфин кололи, чтобы снять боль.

- Я так понимаю, жесткий корсет вам не надевали, чтобы обеспечить неподвижность позвоночника в шейно-грудном отделе?

- Нет, конечно! Это же было в сельской больничке на две койки! Где один доктор лечил все болезни подряд. Даже конские… Вот, не упомню теперь, как и звали его… Кажется, Сергей Артемович…

- У вас вот этим самым сабельным ударом были серьезно повреждены два тела позвонков. Боюсь, что настолько серьезно, что они дали трещины в момент удара. Вас мог спасти только жесткий корсет, обеспечивший бы полную неподвижность в позвоночнике. Но этого сделано не было… Вынужден вас огорчить – ваш позвоночник теперь абсолютно нерабочий аппарат. По этой же причине у вас случаются отказы в левой руке: позвоночник не может передавать ей определенную команду, и она повисает плетью, как вы изволили выразиться. Служить далее с такой травмой вы не сможете.

- Но служил же раньше… И сейчас буду служить! А боли пройдут, доктор, не сомневайтесь!

- Пожалуйста! Но я вынесу вам вердикт «ограниченно годен». Вы сможете служить при штабе, но вот сесть на коня, у вас ли вряд ли будет возможность. Во всяком случае, я буду настаивать на этом. Вам противопоказаны любые резкие движения!

- Так нельзя, доктор! Я боевой командир, а не штабной работник! Я не смогу сидеть в штабе и протирать галифе на казенных стульях! Помилуйте, доктор! Не выносите ваш ужасный вердикт!

- Дорогой товарищ Сербин! Я достаточно наслышан о вас и о вашей доблести. Но и вы должны понять меня! У вас очень серьезная застарелая травма позвоночника. Она в любой момент может просто обездвижить вас! Вы это понимаете? Это полная неподвижность, паралич конечностей…