Сергей Зарубин: Трубка снайпера

– Тут, – вдруг сказал он Репину. –Помнишь, оружие просил у тебя? Бывший командир снайперского взвода непонимающе смотрел на маленькую сосенку, выросшую рядом со старым пнем.

– Двадцать лет дочке, – потрогал ветви сосенки Номоконов. –

После войны выросла. Вот здесь, в воронке, моя винтовка хранится. №2753. Забыл?

Поразился полковник Репин, не поверил следопыту. Принес­ли лопату, и на небольшой глубине нашли странный сверток. Две половинки дубовой коры, связанные проволокой, перепревший холст, а внутри, густо смазанный не высохшим еще пушечным са­лом, тускло блеснул ствол.

Так оказалась винтовка № 2753 в музее Советской Армии. Это она, отлично сработанная рабочими-туляками, спела в руках зве­робоя – бесстрашного защитника социалистической Родины – свою гордую лебединую песню.

…В Москве во Дворце пионеров на Ленинских горах проходи­ла заключительная встреча ветеранов. Свои стихи и поэмы, посвя­щенные героям 163-й стрелковой, читали литераторы-фронтовики А. Исбах и М. Матусовский. Бурей аплодисментов разразился зал, когда председательствующий попросил Семена Даниловича Номоконова рассказать, как он живет сейчас, что делает.

Внимательно слушали люди нескладные, но правдивые слова.

Испугался было он, Номоконов, когда исполнилось 60 лет. То­пор и винтовка стали плохо слушаться израненных рук. Что делать дальше? Только забыл, видно, в какое время живет. Это при царе, при кочевой жизни, никому не нужны были люди, потерявшие здо­ровье, ловкость и силу. По ходатайству Читинского облисполкома ему, бывшему снайперу, назначили пенсию республиканского зна­чения. А тут новая радость: присвоили звание Почетного солдата. Воины округа и трудящиеся из разных уголков области наперебой зовут его к себе, и новым содержанием наполнилась жизнь. Номо­конов может доложить своим сослуживцам: он проводит важную военно-патриотическую работу среди молодежи.

И съездить на охоту находит время. Любому гостю он может показать огромную мохнатую лапу зверя, добытого прошлой осе­нью. Этого медведя и, наверное, не последнего, выследил и взял один. Нет былой зоркости, но остался опыт.

Горячо аплодировали собравшиеся, обнимали Почетного сол­дата, приглашали в гости.

Уезжая из Москвы, Семен Данилович пришел – на Красную площадь, в Мавзолей Ленина и поклонился праху самого дорогого человека.

Сейчас у Номоконова целая коллекция курительных трубок. Со­родичи-тунгусы, а также друзья-буряты, навещающие его, просят принять в подарок, а иногда незаметно для хозяина «забывают» свои курительные трубки – самые лучшие и самые дорогие. Как-то полу­чил Семен Данилович небольшую посылку из Монгольской Народ­ной Республики и, раскрыв ее, опять ахнул. На дне ящичка, среди скромных подарков, лежала изящная полированная трубка с изобра­жением всадника на остове. Свою курительную трубку с плавным остовом прислал бывшему снайперу старый ленинградский рабочий Семен Владимирович Остряков. Долго любовался Семен Данило­вич и «капитанской трубкой» с якорем на колпачке – ее прислали моряки с Н-ского крейсера Тихоокеанского флота. Со станции Шилка прислал в подарок Номоконову свою курительную трубку участник гражданской войны, бывший красный партизан Н. И. Забелин. Из Кемерово пришла трубка от бывшего солдата А. Белкова. О челове­ке с героической жизнью прослышали и китайские студенты, про­ходившие некоторое время тому назад практику на одном из рудни­ков Забайкалья. Тоже большой крюк сделали– навестить приехали бывшего снайпера. А когда прощались, приложили руки к сердцу и протянули фарфоровую трубочку, поклонились. «Герою освободи­тельного похода в августе 1945 года, – написано на ней тушью иероглифами. – От друзей». Семен Данилович иногда покуривает из этой трубочки, хитровато щурится, любуется дорогим подарком. Нет, не стираются на ней иероглифы об освободительном походе, въелись они в фарфор, не сгорят. Однажды выпала эта трубочка из рук бывше­го снайпера – о чем-то задумался, видно, он. Да только не разбилась. Поднял ее Почетный солдат, погладил своими крючковатыми пальца­ми, обожженными разрывной японской пулей на Хингане.

Некоторые трубки переданы им в музеи. «Трубка мира», к примеру, в которую входит полстакана табака, передана в школь­ный музей с. Зугалай.

Шлют и шлют люди трубки герою-солдату. Не искурить их, ко­нечно, а на сердце так хорошо. Ему понятен смысл этих подарков.