Владимир Шатов - Ни шагу назад!

- Да ты что!

- Именно так, - не успокаивался парень, явно воспитанный на идеологии национал-социализма. – Нужно быть достойным этого великого звания.

- Я посмотрю, что он запоёт после недели боёв. – Негромко сказал Вилли на ухо Иоганну.

- Если доживёт…

Войска рвались вперёд и обгоняли друг друга, пока грунтовые дороги не оказывались полностью забитыми, в то время как в воздухе было не менее тесно от пикирующих и обычных бомбардировщиков, истребителей, истребителей-бомбардировщиков и транспортных самолётов. Все они направлялись в Сталинград.

- У русских обнаружились свежие войска и поразительно большое количество военной техники. – Флегматично заметил Пилле.

- Они расставляют закалённые в бою дивизии, там, где фронт оставался спокойным, и основательно окапываются по всей линии новых позиций. – Поддержал товарища Францл. - С каждым днём их сопротивление возрастает.

Чёрные тучи сгущались на небе, за ними последовали первые вспышки ломаных молний и грохнули раскаты грома. Разразилась нереальная гроза. Гром был таким оглушительным, что напоминал огненную завесу артиллерии при массированной поддержке с воздуха.

- Начался всемирный потоп?

Хлынул проливной, как из ведра, дождь. В считаные минуты все промокли до нитки. Земля превратилась в болото, колёса машин прокручивались на жирном чернозёме.

- Стой! – последовала офицерская команда из кабины грузовика. – Будем ночевать здесь.

Солдаты кое-как расставили вокруг себя плащ-палатки и заползли под них. Дождь продолжал лить всю ночь. Утром им даже не пришлось снова залазить в кузов машины, противник оказался от них буквально в полукилометре.

- Промок как мышь, - жаловался товарищам Пилле. – Мне кажется, я заболеваю.

- В нашем положении это даже хорошо, - заметил жующий Ковач. – Отправят в госпиталь, и возможно это спасёт тебе жизнь.

- Вряд ли успеют, через несколько минут начнётся бой. - Иоганн взял пулемёт и последовал за Францлом, который уже пошёл вперёд с боеприпасами.

Охваченный с фланга, противник стал отступать за довольно полноводную речку. Немцы без колебаний прыгнули в реку, пытаясь не дать оторваться врагам. Грязно-коричневая вода доходила им сначала до бёдер, потом до груди.

- Как бы нам не остаться в этой чёртовой речушке! – задыхаясь от напряжения, прошипел Вилли.

Течение не было быстрым, но каждый шаг давался с огромным трудом. У Иоганна насквозь промокла форма, а ил на дне засасывал набравшие воды сапоги. Не замечал он и боли в руках, уставших держать над головой тяжёлый пулемёт. Всё, что Майер видел, было бесчисленными всплесками воды от ударявших повсюду пуль.

- Мне это совсем не нравится. – Подумал он и прибавил хода.

Иоганн старался изо всех сил делать большие шаги или прыгать. Это было бесполезно, он продвигался еле-еле.

- Быстрее... быстрее... ещё несколько метров!

Майер даже закрыл глаза и отрешился от всяких звуков; представил себе, что удалось форсировать водную преграду, и в укрытии все смогут перевести дух.

- Господи, помоги мне сделать эти несколько шагов! – взмолился он и даже поднял к небу глаза.

Отделение в полном составе почти добралось до берега, когда Ковач схватился обеими руками за грудь и согнулся. Он безвольно рухнул в воду и забился, захлебываясь.

- Ковач, Ковач, старина!

Пилле бросил винтовку и потащил товарища обратно на берег.

- Броденфельд! - крикнул Иоганн парню рядом. - Подержи-ка на минутку пулемёт.

Но лейтенант Штрауб находился уже рядом с ними.

- Предоставь это мне! - крикнул он и принял горячее оружие.

В то время как остальные выбрались на берег и открыли плотную стрельбу, чтобы обеспечить прикрытие, они с Пилле подхватили Ковача, который потерял сознание, и двинулись через речку.

- Надеюсь, он выдержит, - сказал Пилле и натужно вздохнул.

Иоганн больше не думал о пулях, которые били по воде; он думал только о друге Коваче и удивлялся, что тот ещё жив:

- Его униформа потемнела от крови, но, может быть, его спасёт то, что он крепкого сложения. И если он выживет, то, конечно, будет отправлен домой. Он напишет нам, что выздоравливает. Он расскажет дома своим родным о нас. Вернется к своей прежней работе и будет рад не исполнять свой долг, убивая других людей.

В голове Иоганна метались хаотичные мысли никак не связанные с ситуацией, в которой они оказались.

- Но что за работа была у Ковача? – Он перехватил поудобнее тяжёлое даже в воде тело. - Ах да, он же говорил, что делает кинофильмы. Прекрасная работа, я был бы не против и сам заняться этим делом. Фактически старина Ковач никогда много о себе не рассказывал. Мы даже не знали его полного имени. Мы так долго были вместе. А теперь нам придется обходиться без него. Как же мы хорошо ладили друг с другом, несмотря на то, что он был намного старше. Нам будет его не хватать…