Владимир Шатов - Ни шагу назад!

- Это крик души...

- А ведь лейтенант удержал свою позицию до приказа, - напомнил комдив, - пока мы не заняли новый рубеж.

- Все бы так воевали, - признался Назаренко. - Не дошли бы немцы до Москвы.

Больше месяца перед этим продолжался горький отход. Днём ожесточённые бои, а ночью пеший марш. Не прекращались обложные осенние дожди. На раскисших просёлочных дорогах выматывались люди и лошади.

- Маленький город Тим в Курской области конечный пункт отхода. – Информировал подчинённых Родимцев. - Ставка приказала строить оборону на этом рубеже.

Оторвавшись от противника дивизия без особых помех и за короткий срок создали внушительную оборонительную полосу.

- Сил явно не хватает, но приказ есть приказ…

Главные силы противник ввёл в бой 20 ноября. После сильной артподготовки мощным ударом он разрезал фронт дивизии. Дорога на Тим оказалась открытой, и враг с ходу ворвался в город.

- Как же отбить этот хреной городок? – думал Родимцев, возвращаясь в штаб. – Командующий прав, без него наше положение шаткое.

Захват противником Тима явился серьёзной потерей. Город являлся крупным железнодорожным узлом, расположенный на самом высоком участке Средне-Русской возвышенности, от него открывался обзор на большую глубину во всех направлениях.

- Это задача со многими неизвестными. - Заметил начальник штаба майор Самчук. - Пока ясно одно, нам нужна сильная разведка на большую глубину и на широком фронте.

- Нужен пленный…

- Где же его взять?

- Организуй охотников.

Немедленно вызвали полковых разведчиков и всех падких до наград.

- «Язык» нужен до зарезу! - поставил им задачу Самчук. - Кто первый добудет, получит орден.

- Постараемся, - улыбнувшись, ответил лейтенант Кошевой. - Дело привычное.

Однако только через пару дней удалось взять первого «языка». Вместе с Самчуком комдив немедленно допросил его. Немец оказался покладистым. Получив заверение, что его не расстреляют, он показал, что против дивизии сосредоточены части 16-й моторизованной дивизии.

- Старые знакомые, – начальник штаба от непонятного удовольствия тёр потные руки. - Мы с ними уже сталкивались на Украине.

- Как же их выбить из города?

- Что-нибудь придумаем.

…25 ноября 1941 года весь день валил снег. При этом каждый домишко на окраине старого русского городка отчётливо просматривался. У стереотрубы стоял статный, красивый молодой полковник и ругался.

- Что делают, гады!

Свежевыбритый военный , румяный, пахнущий одеколоном, в отглаженной гимнастёрке выглядел молодцевато. Он спал в удобном доме с печкой, а не в земляной норе. В волосах у него не было песка, и вши не ели его.

- Надо же не лезть на пулемёты, зачем гробить людей! - стонал полковник.

На завтрак ему подали не баланду, а хорошо поджаренную картошку с американской тушёнкой. Он окончил Академию, знал своё дело, воевал в Испании. В 1942 году таких осталось очень мало, так как большинство погибло в сорок первом, а на командных постах оказались случайно всплывшие на поверхность люди.

- Куда же соседи полезли, мать их за ногу?!

Полковник внимательно посмотрел в стереотрубу, потирая чистой ладонью свой крепкий, загорелый затылок и громко, непрестанно, упоённо ругался матом.

- Ах! Что делают, суки!

Что они делали, было видно и без стереотрубы. Километрах в двух впереди, за ручейком, виднелся большой холм. Немцы первым делом превратили его в крепкий узел сопротивления. Закопались в землю, поставили металлические колпаки, выкопали целый лабиринт траншей и опутали их километрами колючей проволоки.

- Уже третий день пехота соседней части штурмует городок. –Покачав седеющей головой сообщил Самчук.

- Давай Иван Аникеевич, – неожиданно предложил Родимцев, - выпьем с тобой.

- В боевой обстановке за это по головке не погладят…

- Комиссара ранили, а завтра может и нас зацепит.

- Всё может быть Александр Ильич!

- Без водки не могу смотреть как гробят солдатиков. – Признался Родимцев. - Сперва пошёл один полк. Через два часа его не стало. На другой день оставшиеся в живых и новый полк повторили атаку с тем же успехом. Сегодня ввели в бой оставшихся, но пехота опять залегла.

Густая россыпь трупов была хорошо видна на склоне холма.

- Что делают, сволочи.. - твердил полковник, а на холме бушевал огонь.

Огромные языки пламени, клубы дыма, лес разрывов покрывали немецкие позиции. Били артиллерия, «катюши» и миномёты, но немецкие пулемёты оставались целы и косили наступавшие полки.