Джеймс Купер - Лионель Линкольн, или Осада Бостона

— Очень непріятно допрашивать женщину, — сказалъ онь спокойнымъ, но твердымъ голосомъ, — въ особенности такую, какъ вы, н этого требуетъ мой долгъ. Зачѣмъ вы явилясь сюда, въ такое уединенное мѣсто и въ такой поздній часъ, при томъ же на яликѣ съ королевскаго корабля?

— Я своего пріѣзда и не думала скрывать, — отвѣчала Ceсилъ. — Все, что я желаю, это повидаться съ кемъ-нибудь изъ генераловъ, которому я и объясню причину и цѣль своего появленія здѣсь. Многіе изъ нихъ меня знаютъ. лично и повѣрятъ мнѣ на слово.

— Мы нисколько не сомнѣваемся въ вашей добросовѣстности, но мы обязаны поступать осторожно въ виду наличныхь обстоятельствъ. Не можете ли вы мнѣ самому объяснить вашу цѣль? Знаете, я не привыкъ причинять затрудненія женщинамъ.

— Вамъ объяснить я не могу.

— Въ такомъ случаѣ я боюсь, что вамъ предстоитъ провести одну дурную ночь. Вы попали въ несчастную минуту… Судя по выговору, вы американка?

— Я родилась въ Бостонѣ.

— Я тоже, слѣдовательно, мы съ вами земляки, — сказалъ офицерь и нѣсколько разъ попробовалъ заглянуть подъ каноръ Сесили, чтобы разсмотрѣть ея лицо, но это ему не удалось. — По правдѣ сказать, мнѣ очень надоѣло сидѣть здесь и видѣть только дымъ изъ трубъ родного города, сознавая къ тому же, что у нашихъ очаговъ греются посторонніе люди, чужеземцы.

— Никто больше меня не желаетъ, чтобы какъ можно скорѣе водворился миръ, и чтобы каждый получиль то, что ему слѣдуеть, — замѣтила Сесиль.

— Пусть парламентъ отмѣнитъ новые законы, а король отзоветъ войска, — вмѣшался другой американецъ, — и всему дѣлу будетъ конецъ. Мы сражаемся вовсе не для того, чтобы только проливать кровь. Кровопролитіе намъ ровно никакого удовольствія не доставляетъ.

— Если бы мой слабый голосъ могъ быть услышанъ, то король сдѣлалъ бы давно вотъ такъ, какъ вы говорите, — сказала Сесиль. — Къ сожалѣнію, я на него не могу имѣть ни малѣйшаго вліянія.

— Онъ поддался вліянію нечистаго духа, который, какъ я полагаю, не разбираетъ, кто король и кто простой смертный, и нападаетъ на всѣхъ одинаково, — что на короля, что на сапожника.

— Я могу имѣть очень плохое мнѣніе о поступкакъ мниистровъ, но мнѣ всегда непріятно слышать, когда при мнѣ обсуждаютъ личныя качества моего государя.

— Я не имѣлъ намѣренія васъ оскорбить. Я только сказалъ то, что думаю, и сказалъ отъ души.

Американецъ неловко отвернулся и замолчалъ, видимо не очень довольный собою.

Между тѣмъ офицеръ переговорилъ съ двумя изъ своихъ товарищей и сообщилъ Сесили результать совѣщанія трехъ мудрыхъ умовъ.

— Я рѣшилъ, — сказалъ онь, — отправить васъ къ ближайшему генералу подъ конвоемъ вотъ этахъ двухъ людей. Они съ мѣстностью хорошо знакомы и дорогу найдутъ.

Сесиль сдѣлала реверансъ въ знакъ того, что она подчиняется рѣшенію офицера, и заявила, что съ своей стороны желала бы отправиться какъ можно скорѣе. Посовѣтовавшись еще разъ съ прежними двумя мужчинами, офицеръ отдалъ приказъ остальному отряду готовиться въ путь отдѣльно. Передъ тѣмъ, какъ повести плѣнниковъ къ генералу, одинъ изъ назначенныхъ проводниковъ подошелъ къ Меритону и сказалъ:

— Васъ двое, насъ тоже только двое; поэтому, любезный, покажите намъ, что у васъ есть, чтобы послѣ не было ссоръ и недоразумѣній. Не правда ли, такъ будетъ лучше?

— Конечно, конечно, сэръ, — отвѣчалъ, весь дрожа, лакей и безпрекословно подалъ американцу свой кошелекъ. — Онъ не очень тяжелъ, но въ немъ настоящее англійское золото, которое вамъ, мятежникамъ, несомнѣнно пригодится, потому что вѣдь у васъ только бумажныя деньги,

— Можетъ быть, оно намъ и очень пригодилась бы, но только мы не воры. Я не про деньги васъ спросилъ, а про оружіе.

— Къ сожалѣнію, оружія я вамъ не могу предложить: у меня его нѣтъ. Но, быть можетъ, сэръ, вы удовольствуетесь вмѣсто него деньгами? Въ кошелькѣ лежатъ десять полновѣсныхъ гиней, не считая серебра.

— Ну, будетъ тебѣ, Алленъ, — вмѣшался другой милціонеръ, — мнѣ кажется, это не такъ важно, есть ли у этого джентльмена оружіе или нѣтъ. Другой плѣнникъ лучше своего товарища понялъ, въ чемъ дѣло, и далъ мнѣ возможность убѣдиться въ томъ, что онъ безъ оружія. Я думаю, что мы и на этого можемъ положиться.

— Увѣряю же васъ, что у насъ самыя мирныя намѣренія, — сказала Сесиль, — вамъ съ нами не будетъ никакого труда.

Оба проводника почтительно выслушали нѣжный голосъ Сесили, и обѣ партіи раздѣлились. Отрядъ съ офицеромъ сталъ подниматься на гору, а проводники Сесили пошли въ обходъ горы, направляясь къ перешейку, соединявшему двѣ смежныхъ возвышенности. Они шли очень быстро, но нѣсколько разъ останавливались и спрашивали Сесиль, не слишкомъ ли трудно ей за ними поспѣвать, предлагая, если она хочетъ, идти тише. За ней они почти не слѣдили, но съ ея спутниковъ не спускали глазъ.