Мари-Бернадетт Дюпюи - Сиротка

Оставшись одна, она покрывала лицо сына легкими поцелуями, повторяя:

— Мой маленький Жослин, не Мукки! Жослин, послушай, я спою тебе «Больше в лес мы не пойдем»…

Эрмин замолчала. Из глаз полились слезы. Она теперь часто плакала, пока ребенок сосал грудь. Чтобы никто не замечал ее печали, она пряталась в своей спальне и там рыдала часами.

Опина и Аранк, в общем-то, милые женщины, теперь почти не уделяли ей внимания. Обе они, как и Тала, постоянно нянчились с малышом. Тошан с утра и до вечера пропадал в лесу, стараясь заготовить достаточно дичи на зиму, ведь нужно было прокормить пятерых. Индианки устроили на улице коптильню для мяса, и на растопку шли влажные травы. Сильный запах проникал в дом. Именно этим въедливым запахом Эрмин объясняла свои красные глаза и нежелание никуда выходить.

«Я так хочу встретить Рождество дома, в моем поселке, в Валь-Жальбере! — говорила она себе день за днем. — Хочу показать Жослина маме и Бетти! Хочу вернуться туда, где вихрем кружит вода! Хочу услышать песню водопада…»

Снегопады начались в начале декабря. Однажды Тала увлекла сына за собой в сарай. Раздав собакам остатки мяса, она сказала:

— Тошан, ты должен отвезти Эрмин к родным. Она похудела, почти ничего не ест, ее ничто не радует. Если так пойдет и дальше, у нее может пропасть молоко. Я вижу, что глаза ее постоянно красны от слез, которые она от нас прячет.

— Я пообещал, что мы отправимся в Валь-Жальбер следующим летом! — ответил Тошан.

— Да, и она подчинилась твоей воле. Но вспомни, что Лора Шарден заболела от тоски и потеряла память. Что, если Эрмин унаследовала эту слабость от матери? Если ты ее любишь, отвези к родным. Мой внук — крепкий мальчик, он выдержит путешествие. Только ледяной ветер может причинить ему вред. Пока еще не слишком холодно, снег только укрыл землю. На санях ты как раз поспеешь к Рождеству. Я смотрела маршрут по карте.

— Но что я буду делать в красивом доме Лоры? — спросил Тошан сердито.

— Простофиля! Да то же, что и здесь: будешь помогать своей теще, будешь ходить в лес за дровами и спать рядом со своей женой.

На следующий день, ничего не сказав Эрмин, Тошан изготовил некое подобие навеса, обтянутого промасленной шкурой карибу, и укрепил его над спинкой саней. Этот навес должен был защитить Эрмин и ребенка от ветра, снега и солнца. Покончив с этим, он проверил собачью упряжь и состояние полозьев.

Близилась ночь. Придя в спальню, Тошан увидел, что Эрмин уже в кровати. Она кормила Жослина.

— Мин, когда сын насытится, вставай и собирай вещи. Завтра на рассвете мы выезжаем.

— Но куда? — с тревогой спросила молодая женщина. Она даже не улыбнулась.

— Туда, где вихрем кружит вода, к Уиатшуану!

Эрмин какое-то время не могла поверить своему счастью. Она приподняла ребенка и села. Тошан видел, как расцвело ее милое личико, как засияли прекрасные голубые глаза. Она улыбалась так, словно его слова возвратили ее к жизни.

— Спасибо, любовь моя, спасибо! Как я счастлива!

Валь-Жальбер, 22 декабря 1932 года

Лора без всякого энтузиазма заканчивала наряжать рождественскую елку. Она делала это для Бетти, ставшей для нее прекрасной подругой, для маленького Эда и особенно для Шарлотты, к которой частично вернулось зрение после операции, проведенной знаменитым хирургом из Монреаля. Девочка получит самый прекрасный подарок — наконец-то увидит, как сверкают на елке серебристые гирлянды и миниатюрные разноцветные лампочки.

«Эрмин не будет здесь, с нами, — с горечью подумала Лора. — А ведь она так обрадовалась бы, узнав, что ее обожаемая малышка Шарлотта почти выздоровела! И что пятнадцатого августа, в праздник Успения Богородицы, Элизабет родила дочку, прелестную крошку Мари…»

В гостиную вошла Мирей. Мягкий мужской голос поблагодарил ее за чай и кексы. Лора обернулась, услышав запах кленового сиропа.

— Ханс, ты привез из Роберваля выпечку! Мирей, я ведь говорила, чтобы ты ничего не пекла!

— Нет ничего лучше доброй горки домашних кексов, мадам!

— И кто их станет есть? Бетти с детьми придут только завтра. Арману пришлось вместе с отцом уехать в Шамбор. Мальчик обожает твою выпечку, но, к сожалению, его не будет.

— Лора, дорогая, не сердись, — вмешался Ханс. — Я могу сходить и пригласить Бетти прийти сегодня. Эдмону понравятся эклеры с кофейным кремом, которые я привез.