Юрий Григ - Пусть умрёт

Филипп Синистер никак не мог запомнить разницу во времени между Москвой и Нью-Йорком. А если по правде, Максимов не сомневался – он просто придурялся. Продрал утром глаза и, не особенно задаваясь вопросом о разнице в часовых поясах, набрал номер. И на сей раз, как и всегда, позвонил в три часа ночи и задал потрясающий глубиной своей глупости, но весьма распространенный вопрос:

— Я тебя случайно не разбудил, old boy?.

Затем, терпеливо выслушав ответ, который можно было легко предугадать, произнес примирительным тоном:

— Когда ты узнаешь, по какому поводу я звоню, ты перестанешь чесать свои яйца и простишь мне не только звонок, но еще и попросишь звонить каждую ночь до конца жизни.

— Короче, Фил, я сплю. Какая жалось, что ты всё еще не женился – иначе тебе было бы чем заняться... Перезвони утром.

— Утром я лягу спать... Есть дело, Алекс.

— ?..

— Нам лучше встретиться. Через неделю я буду в Буэнос-Айресе. Сможешь подскочить на денек?

Максимова не переставала удивлять граничащая с идиотизмом наивность буржуйских обормотов, считающих, что если они со своими долбаными паспортами и кредитками могут вот так запросто купить билет, сесть в самолет и «подскочить» в любой город мира, то же самое могут все. Нет, друзья капиталисты, есть еще на свете страна, граждан которой вы не пускаете к себе так просто. Впрочем, мы тоже в долгу не остаемся.

— Фил, ты в своем уме?

— Не комплексуй, Алекс. Я обо всем договорился. У меня приятель в их МИДе в Буэнос-Айресе. Обещал позвонить в Москву, в свое посольство. Визу тебе оформят за один день, buddy. Это же не Ю-Эс, дорогой, это – Аргентина. У них такой же бардак, как и у вас. Кроме того, ты же представитель покупателя. В вашей колбасе восемьдесят процентов аргентинского мяса из тех десяти, которые, очень надеюсь, в ней сидят... На собеседовании скажешь: не дадите визу, перестану есть колбасу! Кто же сможет отказать такому клиенту... О’кей, не обижайся.

— Фил, ты можешь объяснить, в чем дело? Что за ковбойские шутки, Фил? В вашей деревне так принято, да?

И он постарался излить весь запас антиамериканизма, который остался в наличии в наследство от холодной войны. Учитывая полусонное состояние, запас быстро истощился. Фил терпеливо выслушал и сказал:

— Знаешь, Алекс, почему вы так нас не недолюбливаете? Потому что мы богатые и здоровые, а вы бедные и больные. А последние всегда недолюбливают первых. В этом, к сожалению, нет ничего оригинального. Мы даже когда болеем неизмеримо здоровее вас в самом вашем цветущем состоянии. Просто завидуете и не можете этого скрыть. Ругаете Америку, а сами открыто и тайком собираете ненавистные доллары. Что, нечего возразить, да? Ха-ха... – исторг он короткий злорадный смешок.

— Да пошел ты! Лично я вынужден терпеть тебя по причине хорошего воспитания. Я вообще недолюбливаю бородатых людей. Вот сбреешь бороду, тогда звони... Может быть, передумаю.

Фил расспросил про Алёну (слегка поцапались); про погоду (с октября по май в Москве только плохая погода и другой здесь принципиально не бывает); про тех длинноногих, с которыми отрывались вместе в Барвихе года четыре назад (ты бы еще вспомнил школьных подруг); про работу (какая, к чертям собачьим, работа в три часа ночи). Раздраженные ответы Фил выслушал терпеливо, как и полагается американцу, потом нелестно отозвался о феномене вечной русской безысходности, засим распрощался, выбив из Максимова вялое, но однозначное, обещание с утра обязательно заняться визой.

Оплату поездки он брал на себя, точнее – его газета приглашала русского репортера в качестве эксперта для особого расследования, имеющего важнейшее значение для безопасности Соединенных Штатов... бла-бла-бла...

Наутро перед зеркалом в ванной до Максимова дошло, какую хрень он спросонья пообещал Синистеру.

Не добрившись, он бросился к компьютеру и послал Филу электронку: «Фил, жо..., ты меня сонного решил взять за горло? Ты же знаешь, что за два дня выбраться из Москвы – нереально. Лучше будет, если ты найдешь в своем расписании окно и подвалишь сюда на следующей неделе. А если тебя волнует аргентинская экзотика, то у нас (уверен – ты не сомневаешься!) есть всё, что только способен представить себе любой бородатый чудила вроде тебя. Если хочешь встретиться в аргентинском ресторане и исполнить танго, то для этого мне не обязательно пилить на другой конец света. Ты же давно собирался в Москву. Так что давай-ка, друг любезный: из Аргентины прямиком сюда. Вам американцам все равно – что Аргентина, что Москва – одинаковая задница. На Тверской недавно открылся ресторан «Буэнос-Айрес». Уютное местечко. Заодно позвонишь тем, длинноногим. Если, конечно, они не сменили телефон. Только я – пас, у меня Алёна. Таксисту в Шереметьево так и скажешь: «В Буэнос-Айрес!». Он поймет».