Султан пользовался обстоятельствами к своей собственной выгоде. Когда стало ясно, что западные державы не собираются больше позволять империи «держать в тюрьме» меньшинства (по крайней мере европейские), он избрал новую тактику: объявил себя халифом всех мусульман мира. Обращение к доктрине панисламизма, призванной противостоять панславянской риторике Российской империи, было умным ходом, который обеспокоил не только русских на Черном море, но и англичан в Индии, и французов в Северной Африке, и антиклерикально настроенную европеизированную оппозицию внутри страны. В этой ситуации естественным союзником Абдул-Хамида стал германский кайзер, император без империи. Большая часть османской государственной экономики оказалась в распоряжении немцев, большую часть османской армии отдали под командование немецких офицеров, железные дороги строились на деньги немецких компаний (кроме ветки в Мекку, средства на которую собирались по подписке и которая в то время была единственной в мире железной дорогой, построенной мусульманами на деньги мусульман).
Конец честолюбивым притязаниям султана-халифа положила армия. Среди офицеров нашлось изрядное количество образованных людей с широким кругозором, которые к тому же были так или иначе связаны с коммерсантами и представителями гражданских властей. Армия куда лучше правительства отдавала себе отчет в том, какие ценности она защищает, и куда лучше представляла себе, как именно и где их следует защищать; состояла она по преимуществу из турок и в большинстве своем придерживалась передовых политических взглядов.
В 1908 году группа офицеров расквартированной в Македонии армии подняла восстание в Салониках — городе, который империи предстояло потерять через семь лет. Восставшие называли себя «Обществом единения и прогресса». Их первые успехи вызвали в обществе взрыв восторга. В столице турки, армяне, греки и евреи бросались друг другу в объятия, переполненные надеждами и братскими чувствами. Тевфик Фикрет написал продолжение «Тумана», в котором говорится о «ярких лучах восходящего солнца, проницающих мглу». Осенью 1908 года были проведены выборы, по результатам которых младотурки из «Общества единения и прогресса» получили все, кроме одного, — места в палате представителей.
Некоторые древние традиции оказались весьма живучими даже в век военных хунт и телефонов. «Из одного района Стамбула, — вспоминал Х. Г. Дуайт, — урну с бюллетенями привезли в Блистательную Порту на спине верблюда… Во главе процессии ехала группа людей, представляющих различные народы империи, каждый в костюме своей „страны“. За ними двигалась длинная вереница повозок, в каждой из которых сидели имам и армянский священник, имам и католический священник, имам и греческий священник, имам и раввин…»
Турки-мусульмане тем не менее получили в палате представителей весьма незначительное большинство: у них было 147 мест, у арабов — 60, у албанцев — 27, у греков — 26, у армян — 14, у славян — 10 и у евреев — 4. Через полгода исламисты, тайно поддерживаемые султаном, предприняли попытку переворота. Попытка провалилась: «Общество единения и прогресса» ввело в Константинополь части Третьей армии. 27 апреля 1909 года поспешно собранный на заседание парламент проголосовал за отрешение Абдул-Хамида от власти. Великий муфтий дал необходимую фетву, и пока Абдул-Хамида везли на поезде в Салоники, его брата Мехмеда Решада, мужчину весьма дородного, с некоторым трудом опоясали мечом Османа.
То, что армия играла ключевую роль в политической жизни империи, не страховало ее от неудач на поле боя. В 1911 году Италия оккупировала Ливию. 8 октября 1912 года коалиция балканских государств, в которую входили Греция, Болгария, Сербия и Черногория, начала войну против империи с вторжения в Албанию. Через полгода болгарская армия находилась в шестидесяти километрах от Стамбула, однако вспыхнувший между победителями спор из-за захваченных территорий привел к тому, что 29 июня 1913 года Болгария неожиданно напала на своих недавних союзников. Вторая Балканская война продолжалась всего месяц. Болгария потерпела поражение, и турецкая армия под командованием Энвер-паши, военного лидера «Общества единения и прогресса», вернула империи Эдирне.
Младотурецкое правительство было одновременно прогрессивным, популистским, протурецким и авторитарным. (Женщинам, к примеру, было разрешено учиться в университете, а во всех школах уроки должны были вестись только на турецком языке.) В результате за каждым углом младотуркам мерещились враги: приверженцы традиционного ислама, этнические меньшинства, реакционеры. Правительственная пропаганда пользовалась все меньшим доверием общества, и в конце концов последним средством удержать власть в атмосфере всеобщего разочарования и утраты надежд стали политические репрессии и милитаризм.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу