Виктор Карпенко - Брат на брата. Окаянный XIII век

— Уехал ли Константин?

— Уехал, государь. После полудня. Князь хотел было зайти попрощаться, да ты не велел тревожить тебя, я и не пустил.

«Не забыл за делами про отца», — с теплотой подумал Всеволод Юрьевич о сыне.

— А Юрий чем занят?

— Дружина из Суздаля пришла, так князь смотр ей учинил. Еще до сего времени на площади с воинами, — поспешно ответил огнищанин.

— Вот и ладно, — глубоко вздохнул Всеволод Юрьевич. — Хорошо когда есть кому на плечи заботы переложить… В тягость мне эта суета, в монастырь постричься, может?

— Избавь тебя Господь от мыслей этаких, — всплеснул руками огнищанин. — Без тебя, государь, пропадем. Жениться бы тебе, — осторожно проронил он.

— Жениться? — рассмеялся великий князь. — Может, и женюсь. Вот только в баньке попарюсь. Истоплена ли?

— Горяча, а то как же! Как ты велел. Парок на семи травах настоян. — И, чуть заикаясь, спросил: — Один будешь париться, государь, или Марфу прислать?

Вспомнив сладкую пышнотелую дворовую девку, князь усмехнулся в бороду и, сдвинув брови, строго приказал:

— Один. Ты мне деда Пантелея пришли. Пусть настой целебный приготовит, он знает какой. А Марфу… Марфу в опочивальню приведешь, постель греть!

Осадив перед князем Юрием коня и смахнув шапку с головы, Роман выдохнул:

— В двух верстах новгородцы!

— Как новгородцы? Где? — не поверил Юрий.

— Прямо за тем леском. Полки стоят, и стяги княжеские развернуты. Сам видел.

— Вот так князь Мстислав, прыток! — озадаченно произнес Юрий и, обернувшись к воеводе Кузьме Ратьшичу, спросил: — А что, Константин из Твери вышел?

— Вестей не было, но, должно быть, уже в пути.

— До нас ему идти долгонько, — нараспев протянул Юрий, лихорадочно ища решение. — Знает ли об этом князь Мстислав? — И сам себе ответил: — Коли прознал, то войско свое поведет незамедлительно супротив владимирской и суздальской дружин, а коли ему то неведомо, то вести себя будет с опаской. Так ли, воевода?

— Верно, князь! — подтвердил Кузьма.

— А раз так, то мы войско свое показывать не будем. Дружину поставь вдоль опушки леса, а чтобы не прознали, что нет ростовцев, стяги княжеские допреж времени укрой. Дорогу же перегороди сторожевым полком. Суздальцев оставь, им дело найдется особое.

Когда Кузьма Ратьшич отъехал, чтобы исполнить княжескую волю, Юрий подозвал Ярослава:

— Видишь, брат, как дело оборачивается… Константина ждать не до времени, надо самим думать, как Мстислава одолеть. Я пойду с владимирцами, а ты бери под свою руку дружину суздальскую и укройся вон в том сосновом бору. Он на взгорке, и тебе все будет видно. Ежели Мстислав пойдет боем супротив нас, ты выжди маленько и ударь в спины новгородцам. Понял ли?

— Не тревожься, брат, все исполню, — заверил Ярослав. — Прощай. Свидимся ли?

— Свидимся, а то как же. Ты береги себя, не лезь сам-то в рубку. Без тебя воев достанет, — обнимая Ярослава, тепло напутствовал его Юрий.

Когда же князь Ярослав удалился, Юрий, подозвав Романа, приказал:

— С князя Ярослава глаз не спускай. Береги его! Коли, не дай бог, побьет нас Мстислав, ты брата моего к батюшке во Владимир привези в здравии. Противиться начнет, так ты его силой… Поезжай, — отпуская, махнул рукой Юрий.

Новгородцы, полные решимости, молча взирали на появляющуюся из леса владимирскую дружину. Построенные в боевой порядок еще утром и истерзанные ожиданием, они были готовы броситься вперед. Но князь Мстислав выжидал.

— Почто стоим? — возмущаясь, воскликнул Лука Меньшой. Одетый в витую кольчугу, перешедшую к нему от отца, в шеломе и с сулицею [43]  Сулица — род копья. в руках, выглядел он внушительно. Не менее воинственно смотрелся и его сосед Фрол. Заслонившись ладонью от яркого весеннего солнца, он внимательно рассматривал появившееся войско.

— Хитрят володимирцы. В лесу-то легче обороняться, — заметил Фрол.

— И в лесу достанем, — потряс копьем Лука.

— Э-э, брат, хватил: в лесу достанем. А ну как там сила сокрыта несметная? За деревьями ничегошеньки не видно. Мы в лес, а нам по рогам, и бежать мы будем аж до самых ворот Новугорода. Спешить в этом деле нельзя, — глубокомысленно произнес Фрол. — Выждать надобно.

Вскоре на открытое место выехали трое всадников. Воткнув в землю копья в знак мирных намерений, они не спеша направились в сторону новгородской дружины.

— Ты гляди, никак посольство? — удивился Лука. — Поди, нас испужались. И то, силища-то какая собралась! Это им не с Рязанью воевать. Одно слово — Господин Великий Новгород!