Йорг Кастнер - Чистилище

– Значит, в тайном архиве нет документов, содержащихся под замком? – почти разочарованно констатировал комиссар Донати.

Лаваньино покачал головой.

– Конечно, есть несколько бумаг. Но ведь и римская полиция предоставляет общественности не все документы, правда? Ну, вот подумайте сами. Документы, которым меньше ста лет, недоступны исследователям. Я думаю, это практикуется сегодня везде просто из целей защиты информации, не так ли? Конечно, есть и несколько документов, которые по определенным причинам держат под замком. Чем был бы Ватикан для общества, если бы у него не было своих маленьких секретов?

– К этим документам кто-нибудь имеет доступ?

– Они лежат в отдельной комнате, от которой есть только один ключ.

– У кого хранится этот ключ, ваше преосвященство?

– Я как префект Конгрегации доктрины веры храню этот ключ у себя. Вы хотите его увидеть? – Кардинал полез рукой в вырез черной сутаны и вытащил серебряную цепочку с ключом, который выглядел вполне современно, как и любой другой ключ от автоматического замка с секретом. Через пять секунд Лаваньино вновь спрятал его.

– Но давайте вернемся к Доттесио и Карлини, – продолжил комиссар. – Когда вы их видели в последний раз, ваше преосвященство?

– Когда они оставили свои должности. Думаю, это было около пяти лет назад.

– Почему они решили уйти из Ватикана?

Лаваньино пожал плечами.

– Вы задаете слишком много вопросов, комиссар. Я помню лишь, что оба ушли по собственной воле. Священники тоже ведь люди, и каждому человеку иногда нужно менять род деятельности. Доттесио и Карлини пожелали возглавить общины и предпочли работать с людьми, а не с книгами, папками и бумажной пылью. – Он задержал взгляд на шкафах во всю стену, забитых папками.

– Я очень хорошо понимаю это, – заговорил до сих пор молчавший Александр, – но разве не странно, что они оставили службу в Ватикане практически одновременно? Выглядит так, будто они бежали от чего-то.

– Вероятно, они бежали от монотонности своей повседневной работы, – ответил кардинал. – Если мне не изменяет память, они даже дружили. Они часто говорили друг с другом, и, возможно, один просто последовал примеру другого и тоже сменил род деятельности. Сожалею, но по этому вопросу я не смогу дать вам точной информации. Священники, конечно, должны знать, что движет их подчиненными. Но, к сожалению, здесь, в Ватикане, зачастую эту христианскую обязанность затмевают огромное количество работы и ответственность.

– Ваше преосвященство, вы говорите честно и открыто. Несмотря на свою должность, – заметил Александр.

– Я ратовал за открытость и говорю то, что думаю. Поэтому, поверьте мне, я, как и вы, тоже искренне хочу, чтобы преступления были раскрыты. Если я могу быть чем-нибудь полезен, без стеснения обращайтесь ко мне. – Произнеся эти слова, он встал и пожал на прощание руки.

Когда посетители вышли в приемную, там по-прежнему сидела рыжеволосая незнакомка. Отложив в сторону «Оссерваторе Романо», она вскочила и обратилась к секретарю:

– Теперь я могу наконец поговорить с его преосвященством?

Секретарь внимательно посмотрел на нее сквозь толстые стекла очков, как на странное насекомое, которое только что обнаружил, и ответил:

– Кардинал-префект Лаваньино примет вас, как только у него появится свободное время.

– Но для этих мужчин он тут же нашел время! – сказала она, повернувшись к Александру и его спутникам.

– Эти мужчины пришли в сопровождении личного секретаря его святейшества, – поставил ее на место священник в очках.

Женщина хорошо говорила по-итальянски, но Александр уловил в ее речи легкий немецкий акцент. Это вполне соответствовало тому, что у нее в руках был немецкий номер «Обсерваторе», который она скорее нервно, чем заинтересованно листала до этого. Недолго думая, он подошел к ней и заговорил по-немецки:

– Verzeihen Sie, wenn wir uns vorgedrängelt haben. Es lag nicht in unserer Absicht, Ihnen die Zeit zu rauben, frau… [3]

– Falk ist mein Name. Vanessa Falk. [4]

Елена ждала его в маленьком баре на Корсо Витторио Эмануэле. Она сидела, пила капучино и что-то старательно записывала тонким карандашом в записную книжку. У нее тоже были зеленые глаза. Может быть, поэтому Ванесса Фальк так околдовала Александра. В отличие от рыжеволосой немки, у Елены были темные, почти черные волосы. Она их стригла очень коротко, что выгодно подчеркивало красивые черты лица с высокими скулами.

– Ну, синьор, осмотр окончен? – неожиданно произнесла Елена, не поднимая глаз. – Может, вы все же решитесь подсесть к моему столику?