Владимир Шатов - Возвращение

22 декабря противник, убедившись в бесполезности атак, начал отводить свои главные силы на юг, оставив часть сил танков и пехоты на рубеже Громославка, Ивановка. Используя обходные маневры, 70-й стрелковый полк РККА в полдень овладел Верхне-Кумским. В это время 7-й танковый корпус вышел на подступы к Котельникову с севера. Туда же начали подтягиваться и другие соединения 2-й гвардейской армии.

Командир корпуса решил силами 33-й гвардейской стрелковой дивизией нанести удар на Котельниково со стороны Нижне-Яблочного. Атака началась в 4 часа утра 29 декабря с артиллерийской подготовки. Противник открыл сильный ответный огонь, но из-за темноты удары его артиллерии были малоэффективными. Под прикрытием мрака советские части ворвались в город с запада.

Разгром котельниковской группировки немцев имел очень большое значение. Он означал, что попытка германского военного командования выручить окружённые войска потерпела полный крах. Линия внешнего фронта окружения войск Паулюса проходила теперь в 200 километрах от Сталинграда.

***

В походном госпитале Григория быстро вылечили, а вернее фронту срочно требовались солдаты и поэтому врачи сильно не заморачивались.

- «К строевой службе годен». – Гласило их заключение.

- Заживает всё как на собаке! – огорчался он, направляясь в родную дивизию. – Можно было поваляться и подольше…

33-й гвардейской стрелковая дивизия к тому моменту числилась в составе 2-й ударной армии Малиновского и стояла в армейском резерве. Дивизия входила в 1-й гвардейский стрелковый корпус под командованием генерал-майора Миссана.

- Хотя бы отдохну в тылу! – радовался Шелехов, добираясь на попутках в часть, к которой был приписан.

В день прибытия выздоровевшего бойца шёл обильный снежок. В Сталинграде «фрицы» притихли в ожидании дальнейший действий советских войск. Где-то севернее шла интенсивная перестрелка из орудий и пулемётов. Потом и там, на короткое время затихло.

- А может, не придётся боле воевать… - подумал Григорий, вслушиваясь в долгожданную тишину.

Следующим утром в избу, где квартировал взвод Шелехова пришёл адъютант командира дивизии и сказал взводному:

- Нужно выделить двух автоматчиков!

- Шелехов возьми напарника, и поступаете в распоряжение капитана.

- Слушаюсь!

Вскоре из штабной избы, рядом с которой они присели на пенёк, вышел злой командир дивизии. Рядом с ним находился незнакомый подполковник - высокий, лет под пятьдесят, похожий на цыгана.

- А это ты Шелехов! – узнал Григория Утвенко.

- Здравия желаю!

- Поедем снимать бездельников! - сказал ему генерал-майор.

Лихой вороной, с белыми чулками рысак нёс лёгкие санки по просёлочной дороге, ведущей к станции Котельниково. Рослые Утвенко и его спутник, два ручных пулемёта с ящиком запасных дисков к ним полностью заполнили санки.

- Вашу мать! – тихо матерился Григорий.

Он еле держался за заднюю перекладину санок, иногда бороздя по глубокому снегу на дороге изношенными валенками.

- Скорей бы приехать! – Мысли в голове перетряхивались на ухабах.

Слева показался вагон-товарняк, покосившийся немного набок. Железной дороги не наблюдалось - немцы для своих нужд уволокли рельсы. Снег лежал огромными сугробами, словно невидимый великан специально сдувал его в кучи.

- Шелехов крикни хозяев.

- Есть!

Все сошли с саней, передав коня испуганному часовому. Григорий вызвал из темноты вагона командира полка, низкорослого испуганного подполковника. Он вылез - толстенький боровок, какой-то мягкий, не военный, похожий на заведующего столовой.

- Кто ещё в вагоне, - грозно приказал Утвенко. – Вылезай!

Вышли две молоденькие связистки или санитарки, застеснялись.

- Так, - сказал грозно генерал. - Батальон в окружении бьётся вот уже полсуток, а ты, сволочь, прохлаждаешься… с этими.

Он кивнул на девчат, которые так и замерли на месте, боясь дышать. И генерал, размахнувшись, ударил подполковника в ухо так, что тот кувырком завалился в снег!

- Рядовым в штрафбат пойдёшь!

- Да я отдыхаю после контузии…

- Там тебя полечат!

… Новым командиром полка был назначен Новиков - длинный и упитанный, неуклюжий и нескладный подполковник, только что призванный из тыла, с «гражданки». Но вредный, упрямый, самолюбивый и безграмотный как военный.

- Нам выпала великая честь сдержать наступающие армады Манштейна. – Ораторствовал он, выпив для храбрости.

Комполка стоял перед строем, одна пола полушубка на четверть короче другой, но он этого не замечал. От волнения он говорил что-то невразумительное. Григорий огорчённо подумал: