Сергей Максимов - Цепь грифона

Но что делать с противоречивыми, полуофициальными цифрами по Балаклаве? Как объяснить, что у историков сложилось стойкое убеждение, что в Севастополе и в Балаклаве было расстреляно до двадцати девяти тысяч человек? Только тем, что в Балаклаве, как, впрочем, везде в Крыму, шла стрельба уже по гражданским лицам, прибывшим в Крым во время Гражданской войны.

Исключение составили только военные и гражданские врачи, затребованные в центр. Об остервенелом рвении истребителей прежней русской элиты можно судить по жуткому эпизоду расстрела в Балаклаве престарелой и больной княгини Барятинской. Устроительница и создательница гимназии, содержательница лечебницы для туберкулёзных больных, постоянный жертвователь на нужды Красного Креста, семидесятитрёхлетняя, разбитая параличом княгиня передвигалась в инвалидной коляске. В коляску её и усадили. В этой же коляске доставили к месту расстрела, прицепив верёвкой к грузовику. Когда набитый приговорёнными к смерти людьми грузовик остановился, княгиню на руках перенесли к расстрельной яме, где в числе первых жертв и убили. Вместе с её беременной дочерью…

В новейшей истории первым обратил внимание на «паровозное дело» писатель Н.В. Стариков. По личной договорённости с автором здесь и в нескольких других главах романа использован материал книги «Кто заставил Гитлера напасть на Сталина».