Ариадна Васильева - Возвращение в эмиграцию. Книга вторая

По проторенной дорожке ходила в мастерскую брать материю или сдавать готовые панамки. Это в будни. По выходным — в санаторий к дочери. Вот и все ее маршруты, если не считать базара и магазинов.

Карточную систему отменили, с продуктами стало трудней, цены на базаре взлетели, в магазинах опустели полки. Каждый день приходилось ломать голову, что приготовить на ужин.

Сергей Николаевич приходил со стройки затемно, усталый, молчаливый. Кормила, убирала посуду, ждала, когда муж ляжет спать, садилась шить домашние заказы. Придвигала на край стола самодельную настольную лампу, заслоняла свет от Сергея Николаевича поставленной торцом книгой. Засиживалась далеко за полночь, пока глаза не начинали слипаться. Раз так и уснула за столом.

Весна пришла дружная, с веселыми грозами и проливными дождями. Пленные немцы стали разбирать леса на здании городского театра. В весеннем воздухе далеко слышен был перестук молотков.

Однажды шла из булочной вдоль высокого, из плотно пригнанных одна к другой досок, забора, засмотрелась на раннюю звездочку в разрывах быстро летящих облаков и вдруг остановилась в испуге. Кто-то схватил ее за рукав. Мужской голос со странным акцентом шепнул:

— Мадам не пугаться! Смотреть. Корошо. Корошо.

Это был пленный немец. Наталья Александровна сразу догадалась. Он выглядывал в проем сдвинутой на верхнем гвозде доски в заборе, улыбался, кивал и прикладывал палец к губам.

Словно фокусник откуда-то достал и развернул из тряпки деревянную шкатулку с выжженным проволочкой орнаментом.

— Вы говорите по-французски? — на всякий случай спросила Наталья Александровна.

— О, мадам знайт француски! — удивился немец, — нет, француски нет. Покупайт, — протянул он шкатулку, — дорого нет, дешевый.

Шкатулка была хороша. Строгих линий, прекрасного дерева. Наталья Александровна, не торгуясь, дала немцу требуемые три рубля. Он вручил шкатулку, улыбнулся, пробормотал «данке, данке» и нырнул в проем. Доска, качнувшись, легла на место. Будто и не было ничего.

Почему-то очень довольная неожиданной покупкой, Наталья Александровна пересекла площадь и через пять минут была дома. Только успела скинуть пальто и поджечь приготовленные в печке дрова, как постучала соседская девушка Женя и радостно объявила:

— А вас туточки дожидаются.

Дожидалась клиентка, разумеется, но обычно так поздно к ней никогда не приходили. Пришлось бросить хозяйские дела и заняться старым фетровым беретом, принесенным заказчицей в переделку.

— Хотите честно? — сказала Наталья Александровна, невольно останавливая взгляд на смешливом лице сидящей перед нею женщины, — из этого я ничего не смогу сделать. Начну натягивать на болванку, фетр тут же порвется.

— Жаль, — сказала женщина, — но у меня больше ничего нет. А в косынке ходить надоело.

И она сбила рукой назад на воротник легкого пальто пестренькую косынку и открыла кудрявую коротко остриженную головку.

Наталья Александровна ждала, что женщина тут же и уйдет, но та почему-то не уходила.

— Может, у вас из своего найдется?

Наталья Александровна пожала плечами.

— Нет, откуда же…

— Жаль, — повторила женщина, а я хотела и шляпу у вас заказать, и познакомиться. Меня зовут Капитолина Матвеевна. Но можете называть просто Капой. Я не обижусь.

Наталья Александровна подумала, что она не обиделась бы и в том случае, если бы Капа убралась восвояси, но та уже расстегнула пальто, удобно устроилась на табуретке, закинула ногу на ногу.

«Нахалка какая-то», подумала Наталья Александровна. Вышла в коридор, освещаемый тусклой лампочкой под потолком, из мешка в дальнем углу, набрала в тазик картошки. Вернулась с намерением чистить картошку, несмотря ни на что. Капа трепыхнулась, крикнула: «Я помогу!» И тут же пальто ее оказалось сброшенным на табуретку, поверх пальто блеснула шелком косынка, и на свет явилась плотно сбитая фигурка с высокой грудью, тонкой талией. Коричневая юбка плотно обтягивала бедра, светло-серая блузка отлично подходила к зеленым глазам. Капа склонила к плечу головку, глянула лукаво:

— Вы, наверное, думаете: «Вот, нахалка какая!»

И Наталья Александровна недовольно сдвинула брови оттого, что Капа прочла ее мысли.

— А мне про вас рассказывал, знаете кто? Борис Федорович Попов. Помните такого?

— Конечно, помню, — сразу подобрела Наталья Александровна, — как он поживает?

— А что ему сделается. Как жил, так и поживает. Трудится на благо народа. У вас есть еще нож? — схватила протянутый нож, схватила картофелину и принялась бойко счищать кожуру.