Александр Витковский - Поединок спецслужб. Перезагрузка отменяется

Однако от замысла до практической реализации оперативного плана лежала дистанция огромного размера. Предстояло выявить объект устремлений американской разведки; определиться в характере дезинформационных материалов, которые без ущерба для страны и ее военно-промышленного потенциала можно передать противнику и которые должны заинтересовать его; отработать безукоризненный способ передачи этих сведений, не вызывающий подозрений у сотрудников ЦРУ. Но самое главное — нужно было найти исполнителя нашего оперативного замысла — того человека, который возьмет на себя ответственность и смелость вступить в непосредственный контакт со спецслужбой противника, заранее зная, что стопроцентный успех не гарантирован, а риск быть раскрытым — чрезвычайно велик. Ведь в тайном поединке спецслужб могло случиться всякое.

Вариант использования кадрового сотрудника был отметен практически сразу. Военная служба, учеба в закрытом ВУЗе или на спецкурсах, работа в органах госбезопасности накладывают свой неизгладимый отпечаток на характер, образ мыслей, манеру поведения и общения человека. Все эти качества не останутся незаметными для противника, заставят его быть более осторожным, недоверчивым, чаще проверять и перепроверять своего конфидента и получаемую с его помощью информацию. А если так, то, во избежание провала, инициативник должен сразу заявить американцам, что он сотрудник органов госбезопасности. Но это порождало десятки нюансов, которые нужно было бы учесть в ходе всей операции, и в конечном итоге могло побудить американцев отказаться от продолжения контакта на начальном этапе просто из-за боязни. Более того, они могли устроить какую-нибудь провокацию с большой шумихой в прессе, имеющей негативный внешнеполитический эффект для Советского Союза. К тому же избранная легенда встреч с американцами (сугубо меркантильный интерес) не соответствовала облику чекиста и не укладывалась в тот поведенческий стереотип, который сложился у сотрудников американских спецслужб в отношении офицеров КГБ СССР. К тому же опыт негласного сотрудничества с полковником ГРУ Пеньковским многому научил американцев с точки зрения оперативного взаимодействия с представителем советских спецслужб.

Значит, нужно было найти человека на стороне, не связанного напрямую с работой органов госбезопасности. Таким человеком оказался Михаил Плавин.

Михаил Моисеевич Плавин родился в 1926 году в Москве. Во время Великой Отечественной войны, когда фашисты подошли к столице Советского Союза, он вместе с родителями эвакуировался в Горький. В последний военный год окончил местную школу военно-воздушных сил, выучил немецкий язык. Однако, по настоящему воевать ему не пришлось. До победного мая 1945 года на своем пикирующем бомбардировщике младший лейтенант Плавин успел сделать лишь несколько боевых вылетов. Затем демобилизация, учеба на юридическом факультете Ленинградского госуниверситета, который он окончил в 1952 году. А потом начались проблемы. Должность, которую он получил, не устраивала пи по интересу, ни но зарплате. Более достойное место он не мог занять, поскольку не был членом партии. Более искушенные в житейских делах друзья объяснили еще одну причину, по которой молодой дипломированный юрист, бывший фронтовик не мог найти должность с приличным заработком. Как горько шутили в ту пору — он оказался «инвалидом пятой графы» — национальной. Пришлось менять специальность и работать фотографом, в том числе нештатным корреспондентом ленинградских отделений ТАСС и АПН.

Когда наше конспиративное застолье было в полном разгаре, и первое смущение и неловкость от встречи с совершенно неизвестными людьми оказались в прошлом, я задал своему новому знакомому несколько интересующих меня вопросов.

— Михаил Моисеевич, как произошло ваше знакомство с сотрудниками КГБ СССР?

— Осенью 1965 года в здании ЛенТАСС ко мне подошли два симпатичных молодых человека, показали документы сотрудников госбезопасности и попросили проехать с ними. Я уже давно работал с иностранными делегациями, знал, что за ними присматривает КГБ, поэтому их просьба меня не удивила. Страха не было. Скорее любопытство. Тем не менее слегка волновался: что, собственно говоря, им от меня нужно?

В черной «Волге» мы подкатили к «Астории». В гостиничном номере ожидали два чекиста, чуть старше меня по возрасту. Познакомились, поговорили о том, о сем, в том числе и обо мне, о моей работе. Разговор был достаточно долгим — вроде обо всем, и ни о чем конкретно. А потом они спросили, не смогу ли я выехать туристом в какую-нибудь западноевропейскую страну и зайти в посольство одного из развитых капиталистических государств.