Раффи - Хент

После этой молитвы все присутствующие, не исключая женщин, стариков и детей, пропели другую, взятую из книги псалмов. «Многие сказывали — кто укажет нам доброту господа? Свет, исходящий от твоего лица, осветил нас, наполнив наши сердца радостью. Ты даровал нам в изобилии хлеб, вино, масло и разные плоды».

— «Опять материализм… — подумал Вардан, — опять ничего о душе… Работник воспевает плодородие земли, дарованной богом и обрабатываемой рукою его же, работника. Удивительно, как эти люди сумели согласовать отвлеченность религии с насущными потребностями и условиями практической жизни!..»

Но что это за чудесное пение, которому вторит орган? Какой приятной божественной мелодией звучит пение сотни людей! Вардану казалось, что голоса поющих сливаются с гимнами бесчисленных херувимов и возносятся к престолу предвечного. Первый раз в жизни слышал он подобную божественную музыку.

Богослужение окончилось. Народ начал расходиться. Место на амвоне, где стоял раньше проповедник, занял учитель, а на скамьях, где молились родители, теперь разместились дети.

Тут были и мальчики и девочки — все они слушали учителя. «Неужели это школа? — думал Вардан. — Как видно, они соединили школу с церковью — заключил он. — Однако какие экономные люди, не выстроили отдельного здания для школы! И здесь опять на первом плане материализм».

Между тем, лицо учителя показалось Вардану знакомым. Разве это не отец Марук? Черты лица, рост и даже голос — все его. Да, точь-в-точь он, — священник, но в светском платье.

Вардан не верил своим глазам. Неужели это тот самый враг школы, который причинил столько забот и горя Салману? А теперь он сам управляет образцовой школой! Разве это тот священник, который брал деньги за церковные обряды и думал только о своих должниках? Это так озадачило Вардана, что он, не в силах побороть своего любопытства, подойдя к учителю, спросил:

— Святой отец, удалось ли вам получить деньги с крестьян?

Священник, приняв молодого человека за глупца, бросил на него строгий взгляд и ничего не ответил, только дал ему понять, что сейчас будет звонок и урок кончится. Урок был по естественной истории, что тоже немало удивило Вардана. Священник, богослов — и в то же время естественник!

Вардан не дождался конца урока и вышел из церкви во двор. Здесь не увидел он ни одной могилы, которые обыкновенно бывают в оградах армянских церквей. Двор был обсажен деревьями и цветами. Долго гулял Вардан по аллеям сада, любуясь их красотой. В это время один из крестьян, заметив, что он приезжий, подошел к нему и пригласил к себе на завтрак.

Дом крестьянина был небольшим, уютным, со всеми удобствами и совершенно утопал в тенистых деревьях. В нем были комнаты с различными назначениями, и везде, во всем замечались опрятность и убранство.

Молоденькая дочь домохозяина, тихо напевая какую-то приятную мелодию, весело вышла отцу навстречу. Видно было, что никакое горе, никакие невзгоды жизни не касались еще сердца этого прекрасного создания. Она не испугалась гостя, не спряталась от него, как это делают скромные армянки, а просто, без стеснения разговорилась с Варданом, точно знала его и раньше. Но как она была похожа на Лала! Это удивительное сходство так поразило Вардана, что ему захотелось обнять ее и сказать: «Наконец-то я нашел тебя!»

Завтрак стоял уже на столе. Хозяйка налила большие чашки кофе с густыми сливками и предложила гостю и мужу. Тем временем молодая девушка, положив на стол только что полученную газету, с довольной улыбкой указала на какую-то статью.

— А! Уже поместили твою заметку, Лала! — сказал отец, попросив очки и взяв газету.

— Лала! — воскликнул Вардан в невольном волнении.

— Это имя, — ответил хозяин дома, — очень часто повторяется в нашем роду.

Вардан несколько успокоился, но все же не мог примириться с мыслью, что она не та Лала. Если не та, то это, должно быть, воскресший дух ее. Конечно, после воскресения люди должны измениться, сохраняя в то же время свой прежний образ.

Кроме прекрасной девушки, Вардана удивили мир и счастье этого дома. Сначала он подумал, что эти люди днем и ночью не знают покоя — все трудятся и трудятся. Но теперь он видел, что и у них есть свои часы покоя и радости, что и у них своя скромная и полная довольства жизнь.

— Счастье крестьянина, — начал домохозяин, — зависит не столько от постоянного и тяжелого труда, сколько от знания дела и способов его облегчения. В природе есть много сил, дарованных богом нам в помощь, нужно только знать их и уметь извлекать из них пользу.