Кристиан Жак - Храм Миллионов Лет

— Почему ты так мрачно настроен?

— Потому что Ваше Величество молоды, неопытны, и не можете уследить за делами верховного жреца Амона и десятков опытных хитрых царедворцев. Соотношение сил неравное.

— Есть ли у тебя какая-нибудь идея по поводу власти Фараона?

— Конечно, нет. Вот почему удар неизбежен. А каковы могут быть шансы единственного человека против армии?

— Может ли быть у фараона могущество быка?

— Даже дикий бык не сможет переставить горы.

— Если я правильно понимаю, ты советуешь мне отказаться от царствования, но я же только что был коронован?

— Если вы оставите власть другим людям, кто сможет об этом догадаться и упрекнуть вас?

— Может быть, ты?

— Я только лучший повар в стране, и мое мнение ничего не значит.

— Но сейчас же ты стал управляющим дворцом?

— Послушайте меня, Ваше Величество, я вам дам один совет.

— Все зависит от того, каков совет.

— Никогда не пробуйте пиво плохого качества. Или мясо посредственного качества. Это положит начало упадку. Могу ли я приступить к своим обязанностям и начать менять управление Домом, который оставляет желать лучшего?

Рамзес не обманулся в ожиданиях. Теперь Роме был хозяином положения.

Успокоенный, он пошел в дворцовый сад.

Нефертари с трудом сдерживала слезы.

Случилось то, чего она боялась. Она мечтала о покое и сосредоточенности, но была словно унесена огромной волной. Вскоре после коронования она должна была расстаться с Рамзесом для того, чтобы столкнуться лицом к лицу с обязанностями Великой Супруги Фараона — посещать храмы, школы и ткацкие мастерские, зависящие от нее.

Туйя представила Нефертари управляющих царских земель, настоятельниц храмов, ответственных за обучение девушек, писцов, предназначенных для управления благами, сборщиков налогов, жрецов и жриц, выполняющих обряды «супруги Бога», предназначенные для сохранения созидательной энергии на земле.

В течение многих дней Нефертари переезжала с места на место, не имея возможности передохнуть. Ей нужно было встретиться с сотнями людей, найти правильные слова для каждого, не расставаясь с улыбкой и не показывая ни малейшего признака усталости.

Каждое утро усилия служанок делали царицу еще более красивой, чем прежде. От ее обаяния так же, как и от могущества Рамзеса, зависело счастье Египта. В элегантном льняном платье, собранном на талии красным поясом, она была самой соблазнительной среди цариц.

Изнуренная молодая женщина вытянулась на низкой кровати. У нее не было сил отправиться на новый праздничный ужин при дворе, на котором ей будут подарены сосуды с душистой мазью.

Хрупкий силуэт Туйи показался в сумерках, поглотивших комнату.

— Ты страдаешь, Нефертари?

— У меня больше нет сил.

Вдова Сети присела на край кровати и взяла молодую женщину за руку.

— Ты вынесла испытание, как когда-то я. Два рецепта могут исцелить тебя: укрепляющая микстура и магнетизм Рамзеса, унаследованный им от отца.

— Я не создана для того, чтобы быть царицей.

— Ты любишь Рамзеса?

— Больше, чем себя.

— В таком случае ты не предашь его. Женщина, на которой он женился, это та царица, которая будет бороться рядом с ним.

— А если он обманулся?

— Он не обманулся. Веришь ли ты, что у меня были такие же моменты усталости и уныния? То, что требуется от Великой Супруги Фараона, свыше сил женщины. С возникновения Египта таков закон, и не будет другим.

— А не было ли у вас желания отказаться?

— Десять раз, сто раз в день сначала. Я умоляла Сети выбрать другую женщину и оставить меня рядом с ним как вторую супругу. Его ответ всегда был один: он меня обнимал и утешал, при этом не облегчая моей работы.

— А достойна ли я доверия Рамзеса?

— Хорошо, что ты задаешь этот вопрос, но я должна ответить на него.

Взгляд Нефертари стал обеспокоенным. Туйя не колебалась.

— Ты приговорена царствовать, Нефертари, не сопротивляйся судьбе, позволь ей нести тебя, как пловчиху в реке.

В течение трех дней Амени и Роме произвели глубокие преобразования в управлении, следуя указаниям Рамзеса, беседующего с большими и маленькими чиновниками, начиная с правителя Фив и заканчивая самым мелким служащим. Из-за отдаленности Мемфиса и почти постоянного присутствия Сети на севере, большой южный город жил более или менее автономно. Верховный жрец Амона, имеющий огромные богатства в храме, начинал считать себя чем-то вроде правителя, указы которого обладали большей важностью, чем царские. Слушая одних и других, Рамзес осознавал опасность такой ситуации. Если он останется бездеятельным, Верхний и Нижний Египет останутся разными странами, противниками, а их разделение приведет к катастрофе.