Василий Седугин - Князь Олег

— Да-а-а! — дружно выкрикнули бойцы.

— Тогда пошли!

Ватага молча вынырнула из-за поворота и устремилась вперед. Бежали сосредоточенно, тяжело дыша. Но вот и крепость. Из-за ее стен раздаются пьяные голоса, обрывки песен. Единым порывом южане ворвались вовнутрь, и началась короткая расправа: осоловевших, расслабленных и бессильных победителей хватали за руки и ноги, под мышки и выбрасывали наружу; попытки сопротивления пресекались быстро и дружно. Скоро крепость была полностью очищена от противника, следом полетели бочонки, остатки еды, одежда… Крик восторга прокатился по окрестным горам. Это был крик победителей, но на сей раз — южан!

Мгновенно протрезвев, растерянные стояли на дороге недавние победители, хмуро поглядывая на веселившихся южан. Но вот послышались протестующие голоса:

— Нечестно!

— Обманом взяли!

— Никогда такого не было!

— Не считается такая победа!

— Все равно мы победители!

Вышел ярл северян Рагнар и обратился к Олегу:

— Вы поступили подло! Вы обманным путем отняли у нас победу! Вы должны уйти домой и вернуть нам крепость! Она наша, мы ее завоевали в честном бою!

Олег тотчас ответил:

— В битвах викинги издавна применяют различные хитрости. Разве в сагах вы не слышали об изворотливости морских воинов? Вот мы и применили свою уловку. Мы нарочно отступили, чтобы обмануть вас, а потом внезапно напали и добились победы! Мы имели право на это, потому что день еще не закончился, а между нами сегодня объявлен день войны! Так что все по правилам. Но если вы не согласны, давайте обратимся к старейшинам, и они нас рассудят.

После этих слов северяне сошлись в круг, о чем-то тихо посовещались, а потом Рагнар сказал мрачно:

— Мы уходим. Но мы не признаем себя побежденными. Мы еще встретимся и сполна отплатим за ваше вероломство!

Под свист и улюлюканье северяне побрели в направлении своих деревень.

Вечером Эфанда, заметив горделивую походку Олега, спросила, кривя в усмешке тонкие губы:

— Что, празднуешь победу?

Он ответил горделиво:

— Конечно!

— Подумаешь! Поцеловал в щечку и — победитель!

Олег даже остолбенел на мгновенье. Потом его охватил приступ смеха. Он кинулся по двору, ища хворостину.

— Вот я тебя сейчас отхлещу, будешь знать, как пустой болтовней заниматься!

Эфанда с хохотом убежала в дом и закрылась на щеколду.

Вечером на гулянии Халльгерд долго не появлялась, и Олег сначала станцевал в паре с Эфандой, а потом подвернулась ее подружка Тюра, он с ней сделал несколько кругов вокруг костра. И тут увидел Халльгерд. Она стояла в сторонке и исподлобья смотрела на него. Когда танец закончился, он пошел к ней. Едва приблизился, как она резко повернулась и пошла прочь. Он догнал ее, взял за руку:

— Халльгерд, чего ты?

Она резко освободилась от него:

— Ничего!

— Я тебя ждал, когда придешь. Где ты пропадала?

— Там!

— Да ладно тебе, пойдем танцевать.

— Иди со своей Тюрой забавляйся!

Олег опешил.

— При чем тут Тюра?

— Ты весь вечер танцевал с ней!

— Подумаешь, пару кругов сделали…

Она резко повернулась к нему. Глаза ее блестели от слез. Она выкрикнула ему в лицо:

— Вот и валяй дальше! А я тебя ненавижу! И не подходи больше ко мне! Никогда не подходи! Изменщик проклятый!

И убежала в темноту.

Весь вечер Олег ходил, как в воду опушенный. А перед сном Эфанда сказала ему с насмешкой:

— Что, получил свое, кот мартовский? Так тебе и надо…

Олег пошарил вокруг себя, нащупал веник, запустил в Эфанду.

— А вот и мимо, вот и мимо! — выкрикнула она в ответ и нырнула под одеяло.

В полдень следующего дня все население деревень, расположенных на берегах фиорда, встречало корабли Гастинга. Об их приближении зажженными кострами известила сторожевая служба, дежурившая при входе в залив.

День был солнечный, на небе ни одного облачка. Корабли плыли медленно, величественно отражаясь в спокойных голубых водах. У бортов стояли викинги, полгода не видевшие родины. И едва корабли носами втыкались в берег, как они прыгали прямо в воду, а к ним кидались родные и близкие.

Гастинг, высокий, стройный мужчина лет тридцати, со светлой волнистой шевелюрой, большими выразительными глазами и приплюснутым носом, дождался, когда поставят сходни, неспеша сошел на берег, обнял жену и детей, а потом крикнул могучим басом, перекрывшим шум на пристани:

— Вечером приглашаю всех к себе! Отметим наше прибытие!