Михаил Садовяну - Братья Ждер

На мгновенье над этим переполохом рассеялись тучи. И когда мелькнул солнечный луч, рухнули с оружием в руках один возле другого Симион Ждер и его родитель Маноле Черный, пронзенные множеством копий. К тому времени бежавшие измаильтяне, пробравшись через низины, достигли Бобриака и подножья Миренилэ, но там их уже ждали простолюдины, которые, поплевав на ладони, обрушили на грабителей топоры и косы. Иные же, вооружившись цепами, молотили ими беглецов по головам. Рассыпавшись во все стороны, орда убегала без оглядки. Наемные полки и рэзеши рубили измаильтян, попавших в болота, до тех пор, пока не устали руки. К полудню князь ввел в бой свежие отряды, чтобы окружить и захватить всех, кто еще оставался в живых. Ионуц и Никоарэ Ждер на протяжении десятка верст преследовали Сулейман-бека и его свиту; затем остановились и приказали усталым рэзешам спешиться, достать из мешков хлеб и брынзу и утолить голод.

К полудню всколыхнулись завесы тумана и понеслись, гонимые восточным ветром. Казалось, ветер вздымает туман в высоту и смешивает его там с нависшими тучами. Старики говорили, что никогда еще не видели, чтобы так перемешался туман с тучами. И господь соблаговолил, чтобы это случилось именно в лихой час. Все вокруг было наполнено ужасом смерти — пушки, затонувшие в трясине вместе с волами и прислугой, бездыханные кони и всадники. Насколько хватало взгляда — в низовьях реки и в болотах, — всюду лежали люди и животные, словно измолотые вихрем несчастья и разбросанные божьим гневом. Раздавленное чудовище еще корчилось в судорогах и сотрясалось от стонов. Высоко в небе пролетели стаи воронов.

Тогда верхом на коне, под знаменем показался на холме Штефан-водэ и оглядел поле боя. Прибывали гонцы, спешивались, склонялись перед ним и доставляли вести. Вокруг него было несколько бояр, у которых от ужаса замирало сердце. Князь вскоре узнал о гибели своих любимых слуг и приказал вынести их с поля боя. Ему особенно хотелось, чтобы скорее отыскали конюших, старого и молодого. Место, где они бились и пали вместе со своими друзьями, было заметно: вокруг высилась целая гора побитых измаильтян.

— Они там, вытащите их, — приказал князь и, воздев глаза к тучам, скорее для себя со вздохом добавил: — Там завершили страду свою жнецы из Апокалипсиса.

Всю вторую половину дня рэзеши и служилые люди вытаскивали христиан с поля боя, а другие отряды князя, возглавлявшие рать простолюдинов, преследовали убегающих воинов Сулейман-бека. Некоторые группы захватчиков были настигнуты и уничтожены у самых берегов Смилы, на третий день битвы.

Штефан-водэ повелел отслужить молебны в церквах Васлуя. И сам, войдя в часовню, опустился на колени и оставался там долгое время, словно позабыв о своем бренном теле и вознесясь душою к источнику всех надежд. Когда он очнулся, уже наступил вечер, пришли первые часы покоя после победы. Отовсюду поступали вести о гибели османских поработителей, которые умирали в тающих снегах, тонули в потоках, сверзающихся в расселины и ущелья. В келье архимандрита князь произнес слова, которые затем были начертаны в княжеской грамоте, возвещавшей властителям и королям о битве под Васлуем. Грамота эта была затем искусно переведена доминиканцем отцом Джеронимо.

Княжеская грамота гласила:

«Мы Штефан-воевода, милостью божией господарь земли Молдавской, дружески кланяемся вашим милостям и желаем самого лучшего всем, к кому обращаемся. Ведомо вашим милостям, что неверный император турок был и есть гонитель христианства, денно н нощно помышляющий о том, чтобы покорить и погубить христиан. Извещаем вас, что накануне Крещения из империи измаильтянина двинулось на страну нашу, на наше княжество войско великое, числом в сто двадцать тысяч человек во главе с беком Сулейман-пашой, а вместе с ним были все придворные нечестивца султана и знатные лица Румелии, а также князь валашский с войском.

Услыхав и увидав сие, взялись мы за меч и с помощью всемогущего бога вышли супротив врагов христианства, победили их, попрали ногами и всех предали мечу, за что и воздаем хвалу всевышнему.

Узнав об этом, император нечестивцев захочет отомстить нам за поражение свое и вознамерится пойти на нас всею своею силою, дабы покорить страну нашу. Доселе господь хранил нас от подобного бедствия. Если страна наша, сиречь врата христианства, упаси бог, падет, тогда гибель грозит всему христианскому миру. А посему я прошу ваши милости, пока еще есть время, прислать военачальников и войска на помощь нам против общего нашего врага. Именно теперь приспело время, ибо у измаильтянина много противников, которые со всех сторон подняли на него меч. А мы клянемся в верности и будем бороться до смертного часа за нашу христианскую веру. Поступите, ваши милости, и вы так же сейчас, когда мы с божьей помощью отсекли врагу десницу; готовьтесь же к сему без промедления».