Игорь Минутко - Бездна (Миф о Юрии Андропове)

— Нас ждут,— сказала Вика.

Мы спустились в подвальный пивной бар, и, хотя там, как говорят русские, было яблоку негде упасть, столик для нас действительно нашелся в углу под розовым плафоном в виде тарелки, вмонтированной в стену. За столиком сидели два неприметных джентльмена, оба лет тридцати пяти — сорока, чем-то неуловимым похожие друг на друга, потягивали пиво из кружек; рядом стояла тарелка с креветками.

Нас быстро познакомили, и пока художник-абстракционист и журналист из «Вечерней Москвы» таскали от буфетной стойки кружки пива, креветки, бутерброды с рыбой, Вика пошепталась с одним из джентльменов. (Он был белобрыс, с короткой стрижкой.)

Скоро с белобрысым мы оказались в самом углу стола у прохладной серой стены. Остальная компания, центром которой неожиданно стала «просто Зоечка», как бы отгородила нас от остального мирка пивного бара: бывшая манекенщица, несмотря на свою субтильность, с удовольствием пила пиво, лихо, умело расправляясь с креветками, сверкая острыми зубками, жевала бутерброды, на нее сыпались мужские комплименты.

Пока за столом менялась мизансцена, Вика успела шепнуть мне на ухо:

— Он с Лубянки. Информация будет точной. Проверено. Цену он назовет сам.

Итак, мы сели с ним рядом, тоже попивая прохладное темное пиво с экзотическим названием «Двойное золотое».

— Что вас интересует? — тихо, бесцветно спросил мой собеседник, глядя в свою кружку пива.

Подумав, я задал несколько вопросов.

Он тоже погрузился в размышления.

— Что касается последней беседы Цагана и Суслова,— сказал он, не поднимая глаз,— у меня ее нет. И, могу вас заверить, ни у кого нет. Но суть их разговора легко просчитывается. Как и ответ на ваш последний вопрос: о расстановке сил в Политбюро после ухода Суслова,— Он сделал большой глоток пива и подвел черту: — Вам полученная информация обойдется в сто «зеленых».

— Договорились,— сказал я.

…Когда мы с Викой вышли из Дома журналистов, было без пяти минут двенадцать.

Еще в пивном баре Гарик Сапунов сказал:

— Ребята, я не удержался, сто пятьдесят граммов водяры принял. «Тачку» тут на приколе оставлю, а до дому — пехом. Я же рядом, на Кропоткинской. Так что придется вам левака поймать.

Левака поймали сразу. Им оказался разбитной чернявый паренек кавказского типа, водитель черной «Волги», явно принадлежащей какому-нибудь министерству. Похоже, ночной отхожий промысел. Узнав, куда ехать, паренек поцокал языком, сказал гортанно:

— Далеко, слушай. Такой снег, панымаешь…

— Не томи,— прервала его Вика,— Сколько?

Кавказец заломил как минимум тройную цену.

— Поехали,— сказал я.

В салоне машины было тепло, тихо пела французская певица. «Наверняка про любовь и разлуку»,— подумал я. Пахло дымком дорогих сигар.

— Что твой шеф курит? — спросила Вика.

— Пцхе! — Водитель, кратко оторвавшись от руля, пренебрежительно всплеснул руками.— Гаванские сигары, панымаешь! Пижон!

Нас, завывая сиреной и пробликивая синей мигалкой, обогнали две милицейские машины, наверняка с форсированными двигателями.

— Шакалы! — процедил сквозь зубы наш водитель.— По всей Москве рыщут, панымаешь. Вторую ночь.

«Операция «Каскад»,— подумал я и прошептал Вике на ухо:

— Мне напряженной работы на час. Поможешь?

— Конечно.— Моя женщина нежно, щекоча, поцеловала меня в ухо.

Внеочередное заседание Коллегии КГБ СССР было назначено на пятнадцать часов.

Юрий Владимирович Андропов вызвал к себе для бесед с глазу на глаз начальника Шестого управления по решению экономических проблем Федора Александровича Щарака на четырнадцать часов пятнадцать минут и начальника Пятого управления по работе с интеллигенцией Фрола Дмитриевича Попкова на четырнадцать часов сорок минут.

Эти два мощных управления были детищами Председателя КГБ — в структурную перестройку первого и создание второго, в подбор руководящих кадров, в разработку стратегии и тактики их деятельности Юрий Владимирович вложил немало инициативной энергии, сил, изобретательности. Первое управление при его руководстве Комитетом расширилось, второе было образовано по личной инициативе Андропова.

Шестое управление занимается борьбой с экономическими преступлениями и связанной с ними коррупцией, проникшей во все структуры политической и государственной жизни страны с самого верха, по принципу пирамиды. За деликатным названием Пятого управления — работа с интеллигенцией — скрывается борьба с диссидентским движением во всех его проявлениях.