Игорь Ушаков: Евангелие от Егория

— Это Господь! Это Господь! — пронеслось у нее в затуманенном подсознании. Она попыталась оглянуться, но это ей не удалось… И она продолжала нестись дальше и дальше ввысь…

Когда Елисавета очнулась от своего забытья, она была в келье одна. Но буквально через мгновение открылась дверь и вошел Иосафат.

— Ну, дочь моя, было ли тебе видение? Господь должен был снять с тебя проклятие неплодия.

— Да, было видение… Было, как наяву. Отец мой, я даже почувствовала то, что никогда не чувствовала со своим мужем: будто огненный столб пронзил мои чресла. Это, конечно, был восторг избавления меня от моего порока неплодия… Это было так замечательно! Да будет счастлива всякая жена так, как я, познавшая благость Господа!

— Иди с Богом, дочь моя! Скажи своему супругу, благочестивому Захарии, чтобы и он явился ко мне. Пусть и он прочитает тот же Псалом, чтобы Господь простер десницу Свою и на него. Будет милость Божья, будете вы иметь сына!

Примчалась домой Елисавета и рассказала о видении своем мужу своему. Задумался Захария:

— Чем черт не шутит… Свят-свят-свят! Прости, Господи, за слова вырвавшиеся невольно!

И пошел он тут же к Иосафату, и отвел его Иосафат в келью, и дал ему порошка молебственного, и уселся Захария за Псалом Семидесятый, и… И раздался звук трубный, и запели ангелы тоненькими голосами. И вот явился ему Ангел Господень Гавриил и изрек:

— Услышана молитва твоя и жены твоей; родит тебе Елисавета сына, и наречешь ты ему имя… как его там?.. Ах, да — Иоанн. И будет он велик перед Господом!

Пришел Захария домой счастливый. Прогнал прочь служанку, которая уже опять стелила постель для господина своего, предвкушая ночное с ним пиршество. И пал Захария в ноги жены своей и в слезах рассказал ей все о благой вести. И взошли они на ложе брачное. И, закрыв глаза, представил Захария, что с ним служанка его, и вышло у него то, что не выходило ранее с женою Лисаветой. Но была холодна к нему жена его, которую не покидали сладостные воспоминания о том пронзившем ее огненном столбе во время свидания с Богом….

И зачала Елисавета в тот же день… Потом пройдут положенные девять месяцев, и разрешится Елисавета тем самым Иоанном-Крестителем, называемым также Предтечей, который будет впоследствии крестить Иисуса. Но об этом в свое время…

Темноволосая, с удивительными для жгучей брюнетки ясными лазоревыми очами, Мария была той девушкой, на которой, как говорится, глаз отдыхал. От нее веяло такой чистотой, таким теплом, что ни одно мужское сердце не могло остаться равнодушным к ней. Юноши да и более взрослые мужчины вились вокруг нее, как пчелы вокруг ароматного цветка, полного жизненным нектаром. Многие сватались к ней, и ее родители уже были готовы отдать свою дочь за более или менее достойного жениха. О каком-то особом выборе речь не шла: приданого за Марией практически не было, так как семья ее была бедна.

Мария и в свои неполных семнадцать лет знала свою женскую силу, но вела себя безукоризненно и никому не давала даже повода для каких-либо дурных мыслей. Были у нее и многочисленные друзья, но со всеми она держала большую дистанцию. О браке она не задумывалась особо, считая, что ее брак — это дело родительское, это отец с матерью должны определить ее судьбу. Она же, как и приличествует девушке из достойной еврейской семьи, примет их решение с благоговением. Однако, будучи девушкой с сильным характером, она умело руководила и своими родителями. Она просила их не торопиться с ее замужеством — ведь только в юности женщине и можно потешиться какой никакой свободой, а там… Родители души в Марии не чаяли, поскольку была она у них единственным ребенком, а потому ни за что бы ни поступили против воли своей обожаемой дочери.

Тихая, скромная, вечно потупившая свой взор, Мария считалась красою всего Назарета, этого большого поселения Галилейского. Тихая-то тихая, да в тихом омуте черти водятся… Однажды ей приглянулся молодой римский легионер, квартировавший со своей боевой когортой в Назарете.

Молодой римлянин был высок, строен, белокур и тоже голубоглаз, как и Мария. Словом, пара эта восхищала всех: скромная еврейская красавица и красивый, как молодой бог, римский солдат. Дружить им никто не мешал, но всем, включая Марию и ее дружка, было ясно, что браку их никогда не суждено свершиться: не мог солдат римской армии взять себе в жену девушку из народа той страны, за порядком в которой он следил.