Деннис Лихэйн - Настанет день

Дэнни, Марка Дентона и Кевина Макрея вызвали к комиссару в середине апреля. Стюарт Николс, секретарь комиссара, провел их в его пустой кабинет и оставил одних.

Они сели в жесткие кресла перед необъятным столом Кёртиса. Было девять вечера. Для рутинного вызова — можно считать, почти ночь.

После десяти минут ожидания они поднялись. Макрей подошел к окну. Марк с негромким зевком потянулся. Дэнни принялся расхаживать по кабинету. К девяти двадцати у окна уже стояли Дэнни с Марком, а Макрей мерил комнату шагами. Время от времени они с затаенным раздражением переглядывались, но не говорили ни слова.

В девять двадцать пять они снова уселись. И как раз в этот момент дверь открылась и в комнату вступил Эдвин Аптон Кёртис; за ним следовал Герберт Паркер, его главный советник. Пока комиссар занимал свой пост за столом, Герберт Паркер быстро прошелся перед тремя сотрудниками, положив каждому на колени по листу бумаги.

Дэнни опустил взгляд на этот документ.

— Подпишите, — бросил Кёртис.

— Что это? — спросил Кевин Макрей.

— Поймете, когда прочтете, — заметил Герберт Паркер, обошел стол и встал за спиной Кёртиса, сложив руки на груди.

— Это ваша надбавка, — изрек Кёртис и наконец уселся. — Как вы и желали.

Дэнни проглядел документ:

— Двести в год?

Кёртис кивнул:

— Что касается других ваших пожеланий, то мы примем их к сведению, но я на вашем месте не очень бы рассчитывал. В большинстве из них высказано стремление к роскоши, а не к необходимому.

Казалось, на несколько мгновений Марк Дентон лишился дара речи. Он поднял бумагу к уху, снова опустил на колени.

— Теперь этого уже недостаточно.

— Прошу меня извинить, патрульный?

— Этого недостаточно, — повторил Марк. — И вы это знаете. Двести долларов — цифра тринадцатого года.

— Вы именно такую и просили, — возразил Паркер.

Дэнни покачал головой:

— Об этом просили на переговорах шестнадцатого года. Но стоимость жизни возросла на…

— Ах, стоимость жизни, подумать только! — воскликнул Кёртис.

— На семьдесят четыре процента, — произнес Дэнни. — За семь месяцев, сэр. Поэтому дополнительные двести долларов в год… без оплаты медицинской страховки… без улучшения санитарных условий в служебных помещениях…

— Как вы знаете, я создал комиссии для рассмотрения данных вопросов. А теперь…

— Эти комиссии, — перебил Дэнни, — составлены из капитанов — начальников участков, сэр.

— И что же?

— И у них есть личный интерес — не найти никаких изъянов в помещениях, которыми они сами же распоряжаются.

— Насколько я понимаю, вы подвергаете сомнению честность вашего руководства?

— Нет.

— Вы подвергаете сомнению субординацию в данном управлении?

Марк Дентон не дал Дэнни ответить:

— Это предложение неприемлемо, сэр.

— Очень даже приемлемо, — отозвался Кёртис.

— Нет, — упорствовал Марк Дентон. — Думаю, нам нужно рассмотреть…

— Сегодня, — заявил Герберт Паркер, — первый и единственный день, когда это предложение в силе. Если вы его не примете, то, вернувшись позже, обнаружите, что двери закрыты, дверные ручки сняты, а вокруг холодно и пусто.

— Мы не можем на это согласиться. — Дэнни помахал листком в воздухе. — Нам дают слишком мало и слишком поздно.

Кёртис покачал головой:

— А я говорю, что это не так. И мистер Паркер говорит, что это не так. Следовательно, это не так.

— Потому что вы так сказали? — подал голос Кевин Макрей.

— Совершенно верно, — отозвался Герберт Паркер.

Кёртис провел ладонями по столу.

— В прессе мы вас попросту уничтожим.

Паркер кивнул.

— Мы дали вам то, о чем вы просили, а вы отказались.

— Это не так, — проговорил Дэнни.

— Но мы преподнесем это так, сынок.

Дэнни, Кевин и Марк переглянулись.

Наконец Марк снова повернулся к комиссару Кёртису:

— Предложение не принято, черт подери.

Кёртис откинулся в кресле:

— Доброй ночи, джентльмены.

Лютер спускался по ступенькам дома Коглинов, собираясь направиться к трамвайной остановке, но тут заметил ярдах в десяти Эдди Маккенну: тот опирался о капот своего «гудзона».

— Ну, как реставрация вашего чудесного здания? Продвигается? — Маккенна отделился от автомобиля и подошел к нему.

Лютер изобразил на лице улыбку:

— Очень даже неплохо продвигается, лейтенант, сэр. Очень даже неплохо.

Кстати, это была сущая правда. Они с Клейтоном в последнее время пахали как одержимые. Иногда, случалось, им помогали мужики из филиалов НАСПЦН, раскиданных по всей Новой Англии, мужики, которых миссис Жидро умудрялась затащить в Бостон в выходные дни, а иногда и вечера; разбор они закончили несколько недель назад, затем протянули проводку по всему дому и сейчас занимались водопроводными трубами, которые шли из кухни и ванных к главной трубе, керамической красотке, проведенной ими месяц назад от подвала до крыши.