Софья Могилевская - Повесть о кружевнице Насте и о великом русском актёре Фёдоре Волкове

Поздним вечером бежала она домой. Бежала самыми укромными переулками, закоулками. Через плетень перелезала, по сугробам на огороде проложила узкую стёжку-дорожку. Только бы не повстречать кого не надо... Не сомневалась — коли барыня узнает, не помилует.

Но пока всё было ничего, и Настя почти каждый вечер бегала в полушкинский дом...

Приближались святки.

Приближался и день открытия нового театра на Никольской улице.

Как могло случиться, чтобы за столь краткий срок театр, даже мечты о котором недавно казались Волкову не только дерзновенными, но и несбыточными, был накануне своего открытия?

Этот вопрос не раз задавал себе Фёдор Григорьевич. Думал, удивлялся и радовался...

Совсем же недавно всё было. Детство. Годы ученья в Москве. Школьные спектакли, на которых он и его друзья-однокашники с увлечением и со страстью представляли духовные драмы, сочинённые Дмитрием Ростовским, Симеоном Полоцким, Феофаном Прокопóвичем. Даже пытались тогда играть некоторые пьесы великого француза Мольера, приспосабливая их для своих школьных спектаклей.

Потом возвращение в Ярославль. А любовь к театру и театральным представлениям становится ещё сильнее. Вокруг него, Волкова, собирается целая компания молодёжи. Все они любители театра. «Охотные комедианты». И снова ставятся спектакли. Они идут в доме отчима Полушкина для очень тесного круга друзей и знакомых. А это скучно, не удовлетворяет. Да, кроме того, желающих попасть на эти «комнатные» спектакли становится всё больше и больше. Комнаты не могут всех вместить.

Помнит он ту последнюю ночь на Красной площади перед отъездом в Ярославль... Причудливые блики месяца сияют в выпуклых стёклах Василия Блаженного. И кремлёвские башни, молчаливые и строгие. И часы с заморской музыкой проиграли полночь. И он сам со своими мыслями и думами.

И от этой ли торжественной тишины, что царила вокруг, от красоты ли этой летней ночи, но он начинает, сначала тихо, вполголоса, потом всё громче, всё звучнее, говорить любимую свою оду Ломоносова:

И кажется ему, что голос его звучит, как набат, из края в край огромной площади и эхом отдаётся среди молчаливых стен и башен Кремля.

А наверху, над его головой, звёздным шатром повисло небо.

Столько звёзд, что даже свет месяца не может притушить их мерцающего блеска...

Потом ему пришлось бежать без оглядки. Замелькали огни фонарей: это к нему и оттуда и отсюда — со всех концов устремились растревоженные его голосом стражники.

Не тогда ли ему впервые пришло в голову: а если тот амбар, что стоит у них во дворе пустым уже много лет, если взять его да приспособить на первый случай для их представлений?

Сколько народа потянулось на воскресные спектакли! Из всех уголков Ярославля. Уже и амбар стал тесен.

И вот наконец — скоро открытие нового театра. Огромного. На тысячу зрителей.

Постройка его подходит к концу. А строил этот театр, можно сказать, весь Ярославль!

Спору нет, немалую толику денег вложили в это дело они, Волковы, пять братьев. Но разве им одним по силам было бы поднять такую постройку, да ещё за такое короткое время?

Содержатель ленточной фабрики Фёдор Холщевников с сыном Егором, оба страстные театралы, прислали для постройки тёса и брёвен. Дал кирпича купец Григорий Серов, тоже любитель театральных представлений. Он и сам иногда ставит у себя в доме спектакли. Кузьма Крепышев прислал сказать, что пусть, мол, не сомневаются: он отпустит холста на занавес и декорации. Бесплатно отпустит и сколько потребуется! Кто дал красок, кто гвоздей, кто кровельного железа...

И закипела работа!

Явились и плотники, и столяры, и маляры, и кровельщики. Да нет, без денег пришли работать! Гончарных дел мастера — ими славится Ярославль — сделали для печей их будущего театра фигурные изразцы с разноцветной поливой — зелёной и жёлтой.

Теперь большое деревянное здание театра стоит готовое. Снаружи оно ничем не примечательно: просто длинный сарай без окон. Да и внутри в нём нет ничего особенного. Разве только большая удобная сцена и нечто вроде чуланов позади неё, где смогут переодеваться актёры.

Но ведь главное в другом: сколько людей смогут смотреть их спектакли! Кто захочет, тот и смотри. Можно и одну копеечку за вход!