Валентин Пикуль - Нечистая сила

— Ха-ха-ха… Осторожней. Здеся ступенька…

Бадмаевские капли подействовали, и далее, до какой-то определенной черты, Юсупов сохранял воистину спартанское спокойствие. Лазоверт завел мотор, велел пассажирам .плотное захлопнуть дверцы кабины, и автомобиль поплыл между сугробов вдоль заснеженной улицы, подмигивая редким прохожим желтыми совиными глазами фар… Распутин устроился поудобнее и начал:

— Иринку-то покажешь?

— Покажу.

— А не боишься? — с бесовской вежливостью спросил Гришка, хихикнув, и больно пихнул Юсупова в бок. — Сам ведь знаешь, каки слухи-то обо мне ходят… Мой грех — бабье люблю.

Здесь же, в машине, он признался:

— А ко мне тут Протопопов заезжал. Говорит, меня убить кто-то хочет.

Но этот номер у них не пройдет. Я ему так и сказал — руки коротки!

Заранее предупреждаю: следственное дело об убийстве Распутина сожжено лично Николаем II сразу же после революции, а само убийство, несмотря на кажущееся изобилие материалов, до сих пор полностью еще не раскрыто, будучи отлично замаскировано самими же убийцами.

Меня не покидает ощущение, что, помимо пяти участников убийства, в юсуповском дворце был кто-то еще. Кто они? Об этом убийцы сохранили мертвое молчание. В литературе имеется намек, будто в задних комнатах дворца сидел сам А.Н.Хвостов, бывший министр внутренних дел. Мало того, полиция зафиксировала женские крики, но имен этих женщин раскрыть уже не удастся.

Во всяком случае, там не было знаменитой красавицы Веры Каралли, а слухи упорно держались, что не Ирина, а именно она, звезда русского киноэкрана, послужила главной приманкой для вожделений Распутина. Я пришел к выводу, что заговор раскинулся гораздо шире, нежели о нем принято думать. Глухая тропинка домыслов заводит меня даже в крымский Айтодор, где проживала императрица Мария Федоровна. Гневная, несомненно, была поставлена в известность, что Распутин будет устранен с горизонта русской действительности…

Итак, продолжим отбор фактов! Пуришкевич сказал:

— Едут. Капитан, ставьте «Янки дудль дэнди». На дворе хлопнула дверца автомобиля, послышался топот распутинских ног, отряхивающих снег с ботов, и

— голос:

— Кудыть идти-то мне, милаай?

— Вот сюда, — мелодично ответил Юсупов. Пуришкевич продел пальцы в дырки кастета.

Мушка и голоса сразу привлекли его внимание.

— Никак гости у тебя?

— Это у жены. Скоро уйдут…

Гришка с любопытством ребенка обошел помещение, разглядывая убранство.

«Шкафчик с инкрустациями особенно заинтересовал его. Он, как дитя, забавлялся тем, что выдвигал и задвигал многочисленные ящички». Юсупов далее пишет, что в этот момент он сделал последнюю попытку уговорить его покинуть столицу, но я не верю в это, — не ради отъезда Распутина был составлен заговор! Феликс придвинул пирожные, взялся за бутылку.

— Хорошее крымское из моих имений… попробуй.

— Не, — сказал Распутин, — У меня ишо опосля вчерашнего гудит все.

Давеча уже похмелял себя… Не буду пить!

«Но я твердо решил, — писал Юсупов, — что он ни при каких обстоятельствах живым отсюда не выйдет».

— Пирожные вот… угощайся.

— А ну их… Сладкие? Что я, не маленький. Делать нечего. Надо заводить беседу.

— Так зачем к тебе заезжал Протопопов?

— Все об этом… быдто меня умертвить хотят. — Распутин вдруг треснул кулаком по столу, так что рюмки вздрогнули; поблескивая глазами, заговорил напористо:

— Ничего со мной не случится! Нет таких мазуриков, которых бы я боялся. Уж скока раз хотели меня продырявить, но господь всегда разрушал козни нечистого. Погибнет тот, кто руку на меня вздымет!

Юсупову от этих слов стало не по себе, но князь успокоился, когда Гришка вполне ровным голосом попросил дать чаю.

Феликс поднялся, сказал невозмутимо:

— Будет и чай. Я на минутку отлучусь…

Он поднялся наверх, где маялись заговорщики.

— Что делать? Эта зажравшаяся скотина ото всего отказывается. Вина не хочет. От пирожных воротится.

— А как его настроение? — был задан вопрос.

— Нневаажное, — с заминкою произнес Феликс. — Похоже, он о чем-то догадывается… намекает! Дмитрий Павлович горячо заговорил:

— Феликс, не оставляй его одного. А вдруг он, привлеченный граммофоном, пожелает подняться сюда…

— Веселое дело, — буркнул Пуришкевич, — если он здесь увидит его высочество с револьвером и мое ничтожество с кастетом!

— Надо без шума, — добавил Лазоверт. Юсупов спустился вниз — к Распутину.