Александр Немировский: Слоны Ганнибала

— Отец, а отец! — Ганнибал теребил за рукав Гамилькара. — Смотри, какой у слона смешной длинный нос.

Гамилькар грустно улыбнулся.

— Видишь, Старик, — сказал он, обращаясь к своему спутнику, — в какую пропасть скатилась республика. Мои сыновья не видели живых слонов! А ведь всего лишь пять лет назад на улицах города слона можно было встретить чаще, чем теперь мула... А разве одних слонов мы потеряли? — продолжал он, зажмурив глаза и слегка покачивая головой. — Мы лишились флота, римляне опустошили нашу казну, отняли принадлежавшие нам острова. Они скоро заставят нас платить за воздух, которым мы дышим, за воду, которую пьем, за вино, которым совершаем возлияния богам и предкам.

— Ты прав, Гамилькар, — согласился Газдрубал. — Мы живем в тяжелое время. Но пусть меня поразит Мелькарт [7], если твои дети не увидят лучшие дни! Я верю в возрождение республики. Сегодня весь наш город встречал слонов. Народу известно, кто их купил. Многие выкрикивали твое имя.

— И эти выкрики черни — награда за мои раны, за мои труды! — Гамилькар горько улыбнулся. — Если бы ты побывал в Большом Совете, то сказал бы другое. Ты услышал бы, как рабби [8] рукоплескали Ганнону [9], когда он заявил, что я добиваюсь царской власти. Ганнон требовал, чтобы я распустил армию и отчитался перед Советом. — Лицо Гамилькара побагровело. Сжав кулаки, он закричал прерывающимся голосом: — Распустить армию, которая спасла республику?! А кто мне вернет серебро, заплаченное наемникам? Кто возвратит деньги за этих слонов, доставленных с другого края земли? Не Ганнон ли, который предан нашей республике лишь на словах?

— Отец, а отец! — Мальчик тормошил Гамилькара.

— Чего тебе надо, Ганнибал? — спросил полководец раздраженно.

— Отец, что это за люди? Почему они так странно одеты? Что у них на голове?

— Это индийцы, — отвечал Гамилькар. — Есть в том краю, где встает из океана Мелькарт, страна Индия. В ее девственных лесах водится много слонов, похожих на наших ливийских. Индийцы приручили своих слонов, сделали их послушными. Я приобрел слонов у индийцев.

— А погонщиков ты тоже купил? — допытывался мальчик.

— Нет, это свободные люди, они служат мне за серебро.

— Тогда скажи им, чтобы они заставили вот этого большого слона поклониться.

— Ты много захотел, сын мой. — Гамилькар улыбнулся. — Это боевые слоны. Им не пристало кланяться. Они обучены поражать врагов своими клыками, схватывать их хоботом, бросать наземь и затаптывать ногами.

— Отец, а отец! — не отставал мальчик. — Зачем везти слонов с края света, когда они живут у нас под боком, в Ливии?

Газдрубал, до этого не вмешивавшийся в разговор отца с сыном, весело рассмеялся:

— От наших длинноухих лишь один прок — слоновая кость. Скорее лев подружится с овцой, чем человек оседлает дикого и бестолкового «ливийца».

— Ты так думаешь? — промолвил Гамилькар, загадочно улыбаясь. — Видишь того пожилого погонщика, что сидит под смоковницей? Этот человек стоит целой армии. Зовут его Рихадом. Потолкуй с ним. Он недурно говорит на нашем языке. Рихад тебе объяснит, что нет таких диких слонов, которых нельзя приручить.

Гамилькар замолчал, о чем-то задумавшись.

— Будет время, — начал он после долгой паузы, — и ты убедишься, что я прав. Нет, не один Карфаген вступит в схватку с Римом. На нашей стороне будет Ливия с могучими слонами, сейчас пасущимися в бескрайних степях, Ливия с ее тонконогими, быстрыми, как ветер, скакунами, Ливия с ее смуглокожими наездниками и меткими стрелками из лука. Будет время. Но пока мне нужна Иберия [10]. Слоны и кони не умеют ходить по воде.

Эти дни были заполнены тревогой ожидания. С утра Ганнибал выбегал на дорогу, соединяющую поместье с Карфагеном. Мимо мальчика проезжали повозки, запряженные сытыми, откормленными мулами. Сквозь щели в бортах повозок просвечивало золотое зерно, виднелись амфоры с вином и оливковым маслом, фрукты — все, что требуется ненасытному городу. Из города парами и по четыре шли закованные в цепи невольники — чернокожие и светлокожие. Их купили на рынке у гавани владельцы окрестных поместий. Поднимая белую известковую пыль, скакали стражники в коротких синих плащах и черных войлочных шляпах.

Отец не появлялся. Может быть, он забыл о своем обещании взять его с собой? А мальчик только и думал об Иберии. В самом звучании этого слова было для него что-то сказочное и волнующее. В нем слышался звон серебра, которым, как говорили, была полна эта страна, удары океанских волн о ее скалистые берега. Иберия! Воображение мальчика рисовало страшных чудовищ и свирепых великанов, о которых рассказывается в сказках.