Гор Видал - Империя

— Кому принадлежат остающиеся четыре процента? — спросил Хаутлинг; доброжелательная ухмылка на его лице сменилась зловещей улыбкой.

— Мистер Хаутлинг нас обманул! — сказала Каролина с присущим ей обаянием. — Он молниеносно складывает и вычитает…

— Мне принадлежат четыре процента акций, — сказал Тримбл, обратив на Блэза свои голубые глаза, заслужившие бы одобрение Брисбейна. — Миссис Сэнфорд решила меня премировать, когда газета начала приносить прибыль. Я предпочел получить премию в виде акций.

— Но я полагал… — начал Хаутлинг.

— Я полагал, что это стандартная ситуация, — сказал Джон Сэнфорд. Сам Сэнфорд торжествующе стандартен, подумал Блэз. — Сестра продает брату половину принадлежащих ей акций за сто пятьдесят шесть тысяч долларов. Это и значит пятьдесят на пятьдесят…

— Я понимал это иначе. — Блэз подумывал, не прекратить ли всю эту игру раз и навсегда.

Хаутлинг постучал пальцами по кипе документов.

— Здесь не упоминается, если верить моему бухгалтеру, никакой иной владелец, кроме миссис Сэнфорд, единственной владелицы.

— Вы можете обнаружить упоминание принадлежащих мистеру Тримблу акций в пятом разделе аудиторского заключения, — заметил Сэнфорд равнодушным тоном, хотя на кону стояла его жизнь. Он казался Блэзу столь же загадочным, как и Каролина, загадочность которой заключалась в том, что она оставалась самой собой, вознамерившись получить то, что ей было нужно, не чрезмерно огорчая при этом жертву, а именно жертвой он себя сейчас ощущал. Конечно, она его дезориентировала с самого начала. В коварстве ей не откажешь.

— Мы с самого начала действовали в духе полного доверия, — сказал Хаутлинг.

— Уж не хотите ли вы сказать, что мы действовали из иных побуждений? — сказал Сэнфорд.

— Именно так. У моего клиента сложилось впечатление, как и у меня, кстати, что он получит половину акций «Трибюн». Вместо этого, если говорить откровенно, он становится младшим акционером, которого миссис Сэнфорд и мистер Тримбл в любой момент могут переголосовать, если решат действовать совместно.

— Что они не преминут сделать. — Блэз встал. — Я не вижу смысла продолжать все это. — Он посмотрел на Каролину; она улыбнулась и промолчала.

— Жаль, если произошло недоразумение. — В голосе Сэнфорда не слышалось сожаления.

— Недоразумения неизбежны, — сказала вдруг Каролина. — Это, кстати, наша специальность. Фамильная черта. То, что одному кажется единицей, другой называет семеркой.

Блэз с трудом сдержал гнев, кровь бросилась ему в лицо, затем внезапно наступила слабость. Он с трудом опустился на стул. Каролина держалась так, словно ничего неприятного сказано не было.

— Если ты не собираешься покупать, я пойду к мистеру Херсту, который завтра снова станет газетным издателем, или к мистеру Маклину.

Это был блеф. Блэз знал, что у Шефа нет свободных денег (он истратил почти два миллиона долларов на выдвижение своей кандидатуры), а Джон Маклин уже отказал Каролине.

— Я покупаю сорок восемь процентов акций по обговоренной цене. — Собственный голос казался Блэзу чужим, доносящимся откуда-то издалека. Все-таки это было самое ответственное решение из всех, какие он когда-либо принимал.

— Я обращаю ваше внимание, мистер Хаутлинг, на обязательства вашего клиента и моего клиента, — Джон говорил корректно и сухо, — что в случае продажи этих акций в будущем они должны быть сначала предложены партнеру…

— Да, да, конечно. — Хаутлинг положил бумаги перед Каролиной и позвал стюарда. — Пригласите капитана или первого помощника, чтобы удостоверить подписи.

Они молча ждали, под потолком слегка покачивалась бронзовая лампа. Спустились двое в морской форме. Первой подписала Каролина. Блэз подписал вторым. За ними расписались моряки. Хаутлинг попросил принести еще шампанского.

— Где мой чек? — спросила Каролина.

Хаутлинг рассмеялся и протянул Каролине подписанный Блэзом чек. Блэз следил за выражением лица Сэнфорда; оно осталось безучастным.

Тримбл поднял бокал.

— За «Вашингтон трибюн», — сказал он.

Они торжественно выпили. Сэнфорд и Хаутлинг убрали документы. Корабельные офицеры раскланялись, и Тримбл сказал:

— Не знаю, что намерены делать вы, издатели, но редактор должен вернуться в зал конвента.

— Издатели тоже. — Каролина встала и повернулась к Блэзу. — Пойдешь с нами?

— Да, — сказал Блэз.

Но Каролина оказалась единственным издателем, отправившимся на конвент. Блэз вернулся в отель «Джефферсон» поговорить с Шефом. Тот сидел без пиджака, прижав к уху телефонную трубку. Брисбейн сообщал из зала заседаний о том, что делается и чего не делается на конвенте. Происходило выдвижение Элтона Б. Паркера кандидатом в президенты. Не происходило то, что Уильям Дженнингс Брайан пока так и не сделал выбора.