Александр Филимонов - Приди и помоги. Мстислав Удалой

— Что за смех? — вдруг послышался наверху голос. Молодое веселье тут же стихло. Голос этот явно принадлежал человеку пожилому и облеченному властью. Прибывший из Новгорода приободрился.

— Господин начальник! — закричал он. — Из Новгорода с доносом к великому князю! От князя Святослава Всеволодовича, — прибавил он для верности, про себя решив, что можно и приврать — все равно в суматохе потом забудется. — Я Лугота, новгородский боярский сын! Нельзя мне до утра ждать!

— Чей сын-то? — после некоторого молчания спросил начальственный голос.

— Евстрата-боярина сын. К великому князю, с доносом!

— Евстрата, говоришь? Что-то я не помню боярина такого, — с суровым сомнением произнес начальственный. — Чего же опоздал-то? Ворота тебе открывать — канитель такая! Давай говори, что знаешь! Может, и до утра подождет?

— Не могу сказать, господин начальник! — испугался Лугота. — Тебе одному тайно могу на ухо шепнуть, — добавил он, немного подумав и решив, что делиться, видимо, придется. Пока не поздно. К тому же этот, на стене, вернее поможет добраться до княжеских покоев.

Обещание шепнуть тайну на ухо начальнику сработало. По стене забегали, потом шаги стали слышаться ниже — спускались, значит. С шумом потащили тяжелые брусья запоров. Лугота схватил обессиленно стоящего коня за поводья и силой заставил его идти. Уставший конь, дергаясь и норовя осадить назад, кое-как протиснулся в узкую щель между створами. Ворота тут же закрыли снова.

В руках стражников горели факелы, в их неровном свете Лугота разглядел невысокого седобородого человека в полном военном снаряжении.

— Ну, говори, что у тебя там, — приказал седобородый. — Но гляди, если баловство какое… — И он выразительно поглядел на стражников, как бы намекая, что готов отдать им Луготу на растерзание. Лугота бесстрашно сунулся к нему, ухватил за руку, отвел немного в сторону и, придвинувшись, еле слышно заговорил:

— С князем Святославом беда случилась. Новгород другого князя позвал, а Святослава с людьми его заточили. Я пять дней с седла не слезал. Вот, — он показал на своего коня, — третьего загнал. Его бы определить куда-нибудь, в тепле чтоб… — Лугота вспомнил, что сейчас не до коня. — Народ как взбесился. Его убить могут, князя-то Святослава…

Седобородый не дослушал. Отступив на шаг от Луготы, он недоверчиво хмыкнул и принялся мять бороду, явно что-то прикидывая в уме. Лугота старался смотреть ему в лицо со всей возможной искренностью. Как и подобает верному слуге великого князя. А начальник стражи все не мог перебороть своего недоверия.

— Давно случилось это? — спросил он наконец. — Почему никто раньше не прибежал из Новгорода?

— Я и прибежал, — с обидой ответил Лугота. — Я прямо с веча городского ушел, коней дома взял — и во Владимир. Мимо Торжка… Да Торжок ведь тоже заняли!

— Кто занял-то?

— Враги. Великого князя супостаты. Так вот — я чтоб скорее. Не заезжал никуда. Одного коня волкам оставил… Повезло мне еще, господин начальник! Проводи меня к государю, будь такой добрый.

— Что-то ты, боярский сын, врешь, — сказал седобородый, и Лугота понял, что начальник поверил его словам. — Ну, гляди — своей ведь головой ответишь! Поехали.

Он приказал двоим из стражи сопровождать его с Луготой. Стражники влезли на коней, а Лугота все никак не мог сесть на своего — тот не давался, наверное, у него болела спина, за целый день бешеной скачки безжалостно натертая седлом. Однако другого коня никто Луготе не предлагал. Пришлось потратить немало времени, успокаивая изможденное животное.

Наконец — поехали. То сравнительно небольшое расстояние, которое надо было проехать до княжеского двора, показалось Луготе едва ли не самой трудной частью пути — конь то и дело оскальзывался на утоптанном снегу, несколько раз падал, и приходилось его поднимать одному: владимирцы не желали помогать чужаку, хотя бы и боярскому сыну. Да и сам Лугота еле держался в седле — болело набитое седалище. Надо уж было не слезать с коня до самого конца. Но пока все шло хорошо, и он, чтобы не спугнуть удачу, даже не пытался по дороге заговаривать со своими сопровождающими, хотя ему хотелось о многом расспросить старшего — к примеру, как нужно держаться перед великим князем. Не было возможности рассмотреть город Владимир, в котором Лугота не был уже много лет, с тех самых пор, как отец привозил его сюда на торг. А в Новгороде Лугота слышал, что при великом князе город чудно украсился новыми храмами. Впрочем, можно рассмотреть завтра.