Павел Осипов - В НЕБЕ КАСПИЯ записки летчика

– Оставаться на льду не менее рискованно, – возразил Рожков. – Бреющим вполне дойдём до острова. Неплохо, верно? – закончил он, как бы одобряя своё решение.

Более двадцати минут самолёт летел над самым льдом.

– Кулалы! – вдруг радостно воскликнул Глебов, когда под колёсами зажелтел песок.

Рожков повернул вдоль острова на север к посёлку. Вскоре ему пришлось отвернуть от внезапно выросших радиомачт и тут же сесть у берега.

…На шестой день над морем ярко светило солнце. Рожков вышел из душного помещения. Радостный, он, словно впервые, смотрел на посёлок в несколько домов, на неприветливый, песчаный, уходящий вдаль остров и посеревший лёд, где стоял самолёт.

– Борис Ильич, – обратился он к подходившему Карамшину, – как всё-таки резко меняется погода на Каспии. – И, прищурившись на восходящее солнце, всё также радостно сказал: – Сегодня оно нас не подведёт. Непременно будем на большой тюленьей залёжке!

Ледоход в низовьях Волги близился к концу.

Остатки разбитых, почерневших льдин, медленно кружась, спускались к взморью.

Расталкивая и обгоняя льдины, шумно продвигались вперёд буксирные пароходы. Рядом с ними шли пузатые роторные рыбницы, прогонистые железные баркасы. А за них цеплялись длинные караваны парусного рыболовного флота. Всё на реке – вместе с вешними водами – неслось, спешило на Главный банк, к большим воротам моря.

Солнечная лава и весенние ветры рушили, ломали, разгоняли льды.

Сюда, на Каспий, подняв паруса, на реюшках стремились рыбаки из приморских сёл.

Оживали морские просторы. На горизонте радовали глаз кипенно-белые паруса, словно стаи лебедей.

«Вот и началась путина», – подумал Орлов, пролетая над рыбаками, обтянувшими тучный косяк подлёдной рыбы. Вокруг качались подчалки, доверху заполненные рыбой первых уловов.

Орлов сделал глубокий вираж над косяком воблы, клубком катившимся в воде. Круто направив в него самолёт и затем быстро взмыв над водой, он увидел, как рыбы веером разлетались в стороны. И вновь под крылом раскинулось море, где клубились, как в небе облака, рыбьи косяки.

Лётчик написал записку: «Держитесь этого места, вокруг вас косяки», – и бросил её на ближайшую реюшку с трепещущим красным вымпелом. А затем взял курс на Астрахань.

Под самолётом – раздольные каспийские черни. Волга в изобилии питает их пресной водой. В эту мелководную часть моря стремятся различные породы рыб. Тысячи перелётных птиц находят здесь первый приют и корм.

Вот, пугаясь шума мотора, неохотно захлопал крыльями белый остров лебедей. Вытянув длинные шеи, птицы разлетались в стороны, как выпущенный из наволочки пух. Тучей поднимались утки. Быстро, как винты, работали их маленькие крылья. Они стремились подняться выше самолёта и ударялись о него.

Отклоняясь от внезапно возникающих препятствий, Орлов пролетел черни и вышел к дельте. Её протоки извилистыми лентами прорезали побережье и, отражая облака на золотистой глади, плавно вливались в Каспий.

По земле фронтом бежало пламя. Оно карабкалось на высокую стену камыша, валило его, двигалось дальше, оставляя за собой оголённые чёрные площадки. Столбы дыма тянулись к небу.

Дым расползался в стороны, скрадывая видимость.

Навстречу летели куски обгоревшего камыша, запах гари щекотал в носу. То, как обычно ранней весной, выжигались излишние камышовые заросли.

«Весна», – подумал Орлов. Хоть пожарище и накинуло на солнце тёмную вуаль, хоть и трудно было лететь, как в тумане, – всё же весна. Она особенная на Волго-Каспии – с нетерпеливыми судами, взламывающими льды на реке, с рыбаками, которые спешат захватить крупные подлёдные косяки, с птичьей суетнёй в воздухе, с пылающей, задымлённой дельтой.

«Кончились ледовые эпопеи», – подлетая к аэродрому, продолжал думать Орлов.

В его памяти мигом пронеслись зимние картины: торосистые льды, «порядки» выбитых сетей, рыбаки на дрейфующей льдине… Теперь всё это не повторится до будущей зимы.

Начинается горячая пора – весенняя путина.

Орлов посадил самолёт и подрулил на стоянку.

– Быстрей вылезай! Дело срочное есть, – строго окликнул его командир.

Орлов вылез из кабины и подошёл к взволнованному командиру.

– Вот что, Орлов, – уже мягко продолжал тот, – коротко напиши донесение о разведке и снова надо лететь…

– Я готов, – решительным ответом прервал его Орлов.

– Только не горячись! – повысил голос командир, и его крупное, всегда красное, лицо вновь стало строгим, он не любил поспешных решений. Будто охладив Орлова недолгим молчанием, продолжал: – Задание ответственное. Самолёт вам готовим другой, полетите на поиски рыбаков, отнесённых на льдине.