Михаэль Фишкин - «Третий ангел вострубил...» (сборник)

Иду один,

в тень рощи,

к мокрым листьям.

Прохлада их остудит жар лица,

А свежесть ― засветит свечу надежды,

Чтоб огонек всегда в ночи мерцал,

Чтоб согревали сердце грусть и нежность!

Нас много. Посторонних ― никого.

От всех сомнений здесь надежно спрятан.

О, если б вам стихи смогли помочь,

Как листья мне, ― поверить в Жизни святость!

1987

Холодным утром на рассвете

Прекрасны птичьи голоса

И ― в золотистом солнца свете ―

Созвездье капелек ― роса.

Прекрасна трав намокших свежесть

И изумрудный поля крик,

В листве зеленой ветра шелест,

Журчащий льдом, живой родник,

Холодная лазурность неба,

В тумане берег голубой,

Ромашки взгляд ― белее снега.

Прекрасно то, что Ты со мной!

1978

Моросящая стынь

и сгибающий ветер.

Никого. Лишь деревьев

зеркальные брусья блестят.

Ослепляющий черным,

угрюмый октябрьский вечер:

Интервал меж словами

листопад ― снегопад.

Мне сегодня не спится.

Осенняя блекнет дорога.

Сапоги погружаются

в вяжущей слякоти жуть.

В этой жизни серьезной

познал я еще немного.

Выбирать в ней непросто свой честный

и правильный путь.

Отношенья людей

в глубине своей нам непонятны.

Не откроют нам звезды

плохи они, иль хороши.

Пересуды об этом

в грядущем похожи на пятна

На чистейших порывах

до боли влюбленной души.

Дать свободу всем чувствам.

Не сковывать в душном угаре

Их полета

и свежести буйной грозы.

Только так перед жизнью

лицом можно в грязь не ударить

И прожить ее чище

печальной и чистой слезы.

1978

Последние шаги до миража ―

Надежды неотступной чаянье.

И тлеющий еще любви пожар

Мы заливаем медленно отчаяньем.

Забудутся красивые слова

И страстной невесомости минуты.

Воображенье будет рисовать

Другие вариации кому-то.

Спасибо Вам за те гирлянды дней,

Когда как факел были Вы со мною.

Окончен бал: кому-то Вы нужней.

Моя тропинка ляжет стороною.

1979

Долгий дождь по зеркалу плаща

Струйками стекает на траву.

Сожалея, не могу прощать

И поэтому тоскливо одному.

Долгий дождь на голых кронах спит,

Отрывает редкие листы,

И по ветру дерзкому летит

Слабости союз и красоты.

Не бывает в мире двух дорог,

Параллельных в каждый жизни час.

Суд Судьбы ― в их расхожденье ― строг.

Гнев Судьбы всегда сильнее нас.

Лужи. Слякоть… Вновь не повезло.

Весь в руинах снов хрустальный храм.

Но хоть это будет тяжело,

Я с бедой своею справлюсь сам.

Сам ― один. А дождь все льет и льет.

Все обманчивей упор земли.

Тишина. Никто не позовет

И не разведет огонь вдали.

1978

Апрель расплылся в луже. Хмурый,

Ты предо мной сырой апрель,

Как будто только что с натуры

Написанная акварель.

Весь мир я полюбил в апреле

За непонятную печаль ―

Ту неразгаданную прелесть,

Где капли таянья звучат…

1980

Огонь, зачем берешь? А впрочем…

Не привыкать сжигать мосты.

Конверт. Письмо. Бесстрастность ночи

И пепел мертвенно застыл.

Нет веры в вечную удачу.

Есть звезды над полями лет,

А под ногами ― слякоть. Значит,

Опять с костром держать совет.

Опять дышать смолистым дымом,

До красноты тереть глаза,

Мечтать быть искренне любимым

И самому «люблю!» сказать!

1979

До отправленья пять минут.

Глотнуть бы воздуха сырого!

Билет. Автобус. Долгий путь

И почерк осени суровый.

Как вдруг ― глаза.

Толпы как нет.

Одни глаза на фоне буром.

Все затоплял их талый свет

В вокзальном копошенье бурном.

Как на классическом холсте,

Овал лица и ветви ― руки.

Любуйся в гулкой пустоте ―

Не разрушай безмолвье звуком!

Судьба торопит. В пять минут

Я не посмел сказать ни слова,

Как вдруг… Автобус. Долгий путь

И почерк осени суровый.

Стечет печаль с озерных глаз,

Смахнет слезу осенний ветер.

А где-то там танцуют вальс

И ходят парами под вечер…

1980

Вновь хрустит, скрипит, метется

Мягкий снег.

Воздух свеж. Как призрак солнце:

Город слеп.

Небо снежно. Сад прелестен

В белизне.

Взгляд любой и чист, и честен,

Как во сне!

А глазницы от мороза,

Что очки.