Александр Антонов - Монарх от Бога

- Я хочу видеть русов!

Император велел воинам расступиться и подошёл к зубчатому поясу. В просвете между двумя зубцами мальчик увидел стан русской рати. Его глаза засверкали от любопытства, но лицо было не по-детски серьёзным.

- Я так и знал, что они придут несметной силой. Нам их не одолеть, - сказал он отцу.

- Что же делать. Багрянородный? - обеспокоенно спросил император.

- Мы придём к миру. Вели найти на стене руса Фёдора. Пусть приведут его ко мне.

Лев Мудрый сказал об этом стратигу Анатолику, и тот распорядился найти Фёдора-руса. Ждали долго, уже солнце поднималось. Наконец к императору привели двух полусонных Фёдоров. Один из них был щуплый, чернявый мужичишка, а другой - молодой богатырь, с маленькой рыжей бородкой.

- Вот он истинно Фёдор, - показал ручонкой на богатыря Багрянородный.

- Что ему делать? - спросил отец сына.

- Вели крикнуть в стан русов, чтобы позвали к стене князя Олега.

Лев Мудрый знал, что все воины-русы хорошо говорят по-гречески, и пересказал Фёдору повеление сына. При этом он тихо добавил:

- Скажешь князю Олегу, что если он не уйдёт, то все вы, русы, живущие в Константинополе, будете изгнаны в пустыню.

- Я понял тебя, Божественный, - ответил Фёдор-богатырь.

- Иди же! - побудил его Лев Мудрый.

Фёдор встал между зубцами и крикнул, приложив руки к лицу рупором:

- О-го-го, русичи, говорит Фёдор-муромец! Шлите к стене князя Олега! Разговаривать будем!

Голос у Фёдора был могучий и прокатился над всем русским станом.

Снизу долго никто не отзывался. Но Фёдор видел движение в стане и то, как слушали его. Он ещё раз громко прокричал то же самое, и кто-то откликнулся:

- Князь почивает! Ждите, когда проснётся!

Фёдор вернулся к императору, развёл руками и повторил:

- Князь-батюшка почивает, будить не велено.

Лев Мудрый задумался: не к лицу ему, Божественному, ждать, пока какой-то князь варваров проснётся.

- Идёте во дворец. Нет нужды нам торчать здесь, - произнёс он.

Было очевидно, что сыном императора управляет небесная сила. Он по-взрослому сказал отцу:

- Божественный батюшка, за бухтой Золотой Рог уже льётся кровь твоих воинов. Не допускати, чтобы и здесь пролилась.

Лев Мудрый ещё не сообразил, что ответить сыну, как на стене появился служитель в секрете Сфенкел. Он подошёл к императору и тихо произнёс:

- Мой государь, морские воины гибнут за Золотым Рогом. Русы вытащили свои суда на берег, наши подошли с моря и ринулись на них. Но многие были побиты стрелами, пока шли по песчаной отмели к берегу. Они просят помощи.

- Доместик Анатолик, веди свою гвардию на русов! - повелел император стоящему рядом командующему византийской армией.

Анатолику было чем распорядиться в Константинополе. В резерве под его рукой стояла войсковая тагма, в которой насчитывалось шестнадцать тысяч конных гвардейцев. Оставалось лишь дать команду и двинуться на врага. Но этому мешало то, что Константинополь был уже в осаде. Неприятель шёл в пять раз больше воинов, и прорваться через этот заслон было невозможно, счёл Анатолии. Выход из Константинополя был только через бухту Золотой Рог. Но надо было снять цепи, набрать в бухте десятки купеческих судов. Это было невыполнимо, и Анатолику оставалось лишь идти на вылазку через восточные ворота. Впервые стратиг был в трудном, почти безвыходном положении, ибо русам ничего не стоило разобрать за восточными воротами мост через протоку.

Той порой за бухтой Золотой Рог, на берегу пролива русы продолжали расстреливать в упор византийских воинов, не теряя своих ратников, укрытых ладьями и стругами. Наступил день, и оставшиеся в живых воины, покинув берег, вернулись на дромоны. Роман Лакапин, который по воле императора привёл флот в пролив Босфор, подсказал адмиралу Леониду, что нужно высадиться там, где нет русов, и зайти им за спину. Но Роману Лакапину не удалось обмануть русов. Их варяжский воевода Рулав послал берегом пролива лёгких на ногу воинов, они проследили манёвр византийцев и, вернувшись в стан, доложили о нём Рулаву. Он же распорядился поставить ладьи и струги в два ряда и обороняться между ними.

Время уже близилось к полудню, когда тысячи византийских воинов появились близ русского стана и были опять встречены тучами стрел. Не защищённые латами и щитами воины гибли, не успевая добежать до лагеря русов.

А возле северных крепостных ворот уже начались переговоры с князем Олегом. Вёл их по воле императора и его сына епарх Константинополя Форвин через руса Фёдора. Князь Олег подъехал к крепостной стене на вороном коне в сопровождении десяти воинов, прикрывающих князя щитами. Хороший стрелок из лука нашёл бы щель и мог бы достать князя. Но вот щиты опустились и князь Олег громко возвестил: