Пенни Винченци - Соблазны бытия

Адель прошла на кухню, чтобы наполнить водой полдюжины ваз. «Какой приятный человек, – думала она. – И какой обаятельный». Ей вспомнились слова матери. Селия говорила, что если Лоренс был чем-то похож на Джейми, тогда вполне понятно, почему Барти без памяти в него влюбилась.

– Привет, Дженна! Смотрю, ты стала совсем взрослой.

Перед ней стоял улыбающийся Лукас. Он показался ей выше, чем прежде. Вряд ли к Лукасу подходило слово «обаятельный», но вид у него был ужасно романтичный. Эти глубоко посаженные темные глаза, грива черных волос, бледноватое худощавое лицо. На Лукасе было песочного цвета пальто с толстым ворсом, а под ним мешковатый джемпер. В руках Лукас держал связку книг.

Дженна ответила на приветствие, пожалев, что предстала перед Лукасом непричесанной и без всякой косметики на лице.

– Когда прилетела?

– Два дня назад. Твоя мама здорово о нас заботится.

– Это она умеет. Кстати, где она?

– В столовой. Она…

– Лукас, боже мой, какой же ты стал высокий! – воскликнула появившаяся Кэти.

Она была в облегающих джинсах и рубашке с расстегнутыми пуговицами. Волосы Кэти собрала в конский хвост, стянув их ярко-красной лентой. Тщательно подведенные голубые глаза светились искренней радостью, губы, умело подкрашенные розовой помадой с перламутровым отливом, изгибались в улыбке.

– Какое у тебя шикарное пальто! Люблю такие. Можно тебя поцеловать на правах почетной кузины? Или кем я тебе довожусь? Я так жутко завидую Дженне, что она меня обскакала. Расскажи про Оксфорд. Там, наверное, очень здорово. Я бы с удовольствием туда съездила, посмотрела бы на красивые старинные дома. Дженна говорила, что ты участвовал в марше против этого… ядерного оружия. Правильно, что ты туда пошел.

Кэти болтала без умолку. Лукас стоял, наклонив голову, и улыбался. Дженне вдруг захотелось со всей силы влепить Кэти затрещину.

Джейми с изумлением оглядывал подвал, простиравшийся на всю длину и ширину дома. В одном конце, как часто бывает в таких местах, громоздились ящики и чемоданы. Там же стояли два велосипеда и довольно красивая лошадка-качалка. Но половина подвала была отдана винам. Вдоль стен, от пола до потолка, тянулись полки с бутылками. Возле одной стены были сосредоточены белые вина, возле другой – красные. В отсеках поменьше хранились бренди и коньяки, портвейн и шампанское. Настоящий винный погреб из фильма. Бутылки покрывала многолетняя пыль. Между полками тянулись ажурные нити паутины. Похоже, после смерти Оливера сюда никто не спускался. Это же настоящая сокровищница. Если выставить хотя бы часть бутылок на винные аукционы, они бы принесли тысячи фунтов. Желательно, чтобы Чарли Паттерсон не прознал о существовании этого погреба.

Джейми бродил вдоль полок, поглядывая на этикетки. Здесь была собрана вся винная классика. Марго, латур, лафит. Некоторые были датированы двадцатыми годами. Ему попалась бутылка лафита, которая даже заскрипела под его пальцами. 1905 год! Коллекция белых вин была несколько меньше. Пюлиньи-Монраше. Возможно, для сегодняшнего вечера он возьмет пару бутылок. Подумав, Джейми отобрал три бутылки сотерна «Шато д’Икем», тоже датированные 1905 годом. Глядя на них, он почти ощущал их редкостный сладкий вкус. Все собранное здесь шампанское было в больших бутылках – магнумах. Попалась даже пара бутылок-иеровамов. «Крюг», «Родерер», «Дом Периньон». Естественно, все пыльные, ровесники лафита. Некоторые были розлива десятых годов, около дюжины – двадцатых. Джейми чувствовал, что опьянел от одного их вида. Ему попался коньяк «Наполеон» более чем столетней выдержки. Портвейн тоже был весьма приличного возраста: начиная от двадцатых годов и старше. Что же выбрать? Имел ли он право вытаскивать из погреба хозяйки раритеты, стоившие десятки и даже сотни фунтов? Скорее всего, нет. Нужно взять что-нибудь поскромнее, ограничившись коньяком и портвейном. За столом такой выбор вызовет немало смеха.

Джейми продолжил поиски. Пауки раздраженно уползали, негодуя на вторжение. Волосы Джейми были в паутине. Он наугад вытащил несколько бутылок красного вина и поставил их на пол, чтобы получше рассмотреть. Его удивило, что бутылки хранились вперемешку: редкие сорта соседствовали с вполне обычными. Задача подбора вин оказалась сложнее, чем он предполагал.

– Здравствуй, Маркус!

Он стоял в дверях ее дома. Элспет улыбнулась, искренне обрадовавшись его появлению. Надломленная уходом Кейра, она успела забыть, насколько обаятелен Маркус. Сейчас, когда все мысли о Кейре вызывали у нее лишь злость и негодование, симпатичный, улыбающийся Маркус казался ей просто неотразимым.