Пенни Винченци - Соблазны бытия

«Она ведь наслаждается своим финальным спектаклем», – думал Джей, который тоже с наслаждением следил за каждым поворотом действия. Похоже, шесть лет назад они все присутствовали на генеральной репетиции.

– Я хотела, чтобы акции перешли к тому, кто в полной мере понимает наши традиции и в то же время имеет мужество не загораживаться от новых веяний и не боится экспериментировать.

Джайлз устал считать паузы матери. «Ну не тяни время, – мысленно молил он. – Скажи, что твои и отцовские акции переходят ко мне».

– Я надеюсь, вы согласитесь со мной и в том, что это должен быть не один человек, а двое.

«Черт, опять остановка, – подумала Венеция, чей ум лихорадочно прокручивал возможные кандидатуры. – Двое. Джайлз и я? Это было бы самым добрым решением. А если Джей и я? Это самое умное. Наконец, Джайлз и Джей? Весьма дипломатично…»

– Свои акции, с полной уверенностью и любовью, я отдаю… Элспет и Кейру.

Эта тишина была почти пугающей. У Элспет закружилась голова. Взволнованная, готовая заплакать, она улыбнулась Кейру и протянула ему руку. Он не шевельнулся, продолжая сидеть как изваяние. Глаза его ничего не выражали. Неужели он собирается и дальше сражаться с ней? Придурок. Абсолютный придурок.

Венеция силилась улыбнуться и не выглядеть… Как? Какие чувства она сейчас испытывала? Наверное, то, что ее задвинули. Селия слишком поторопилась. Они еще очень молоды. Не успели достаточно поработать, не наполучали шишек, еще мало что видели. Хотя ее родителям было столько же, когда они взяли «Литтонс» в свои руки. Наверное, они тоже чего-то не знали, но делали то, что представлялось им наилучшим. И ведь добились громадных успехов.

Сейчас это казалось почти невероятным, но ведь так оно и было. И Элспет с Кейром тоже научатся. Вряд ли у нее с Джеем получилось бы целиком действовать по-своему. Скорее наоборот. Возможно, мать права. У Элспет и Кейра впереди еще целая пропасть времени. И выбор двоих – тоже умный ход. Выбери она кого-нибудь одного, трудности бы посыпались со всех сторон. А так это поможет залатать брешь в отношениях Элспет и Кейра, заставить его согласиться с ее возвращением на работу. Это будет бальзамом для его израненной гордости. Спрямление его извилистого жизненного пути. Венеция улыбнулась Элспет, а потом и матери.

Джей переживал новость куда тяжелее. Ему это казалось в высшей степени несправедливым. Кейр Браун не имеет никакого отношения к Литтонам. И особо опытным его не назовешь. Умный – да. Работящий – несомненно. Талантливый – этого не отнимешь. Но он не Литтон. А ему достанутся акции Селии. Хорошо, половина акций. Неужели он, Джей Литтон, уже так безнадежно состарился, что Селия, вдруг помешавшаяся на будущем, не считает его молодым поколением? Неужели он в свои сорок с лишним – это прошлое «Литтонс»? Ведь в дальнейшем он мог бы сам передать Кейру свои акции, что было бы вполне справедливо. Но сразу вручить их молодому парню, которому нет и тридцати, – это слишком жестоко. Старая ведьма, ей всегда нравился Кейр. Она заигрывала с ним, сумела зазвать работать в издательство. Фаворитизм высшей степени – вот как это называется. Вся радость Джея, получившего в свои руки «Биографику», потускнела. Он чувствовал, что ему будет тяжело смириться с таким поворотом событий.

Джайлзу было тошно. Его охватило тупое отчаяние. Все кончено. Он навсегда лишился какого-либо шанса управлять издательством. Точнее, управлять на уровне имеющихся у них тридцати двух процентов акций. Вот какую награду он получил за долгие годы упорного труда. Весь его путь был отмечен разочарованиями и унижениями, получаемыми от родной матери. Даже отходя от дел, она не преминула его унизить. Жалкий процент от жалких процентов – вот его награда.

Джайлзу было настолько худо, что он даже не смог оставаться за столом…

– А теперь, – сказала Селия, лучезарно улыбаясь собравшимся, – у нас есть прекрасный повод выпить шампанского. Поднять тост за будущее Кейра и Элспет. И за мой затянувшийся уход. Джайлз, ты не откажешься…

Но прежде чем Джайлз собрался взять хотя бы крошечный реванш и ответить ей, что он не мальчик на побегушках (да, он много раз исполнял эту гнусную роль, но сейчас, в последний раз, в этот поганый последний раз, – с него хватит), Элспет встала. Она чувствовала необходимость произнести что-то вроде ответной речи. Конечно, по всем правилам это должен был бы сделать Кейр. Ему должно было бы хватить такта, воспитанности и даже смирения. Однако Кейр не собирался ничего говорить. Он был сердит, очень сердит. И Элспет точно знала причину его злости.