Пенни Винченци - Соблазны бытия

Все последующие дни Себастьян не удостаивал Иззи разговорами, а только кричал из кабинета, требуя еще чая, тостов, кофе, виски. Иззи лишь молча благодарила редактора «Макколса» за такую идиотскую спешку.

– А теперь – поцелуй, – прозвучал в тишине торжественный, исполненный благоговения голос.

После великолепия главного ритуала это простое действие – муж, наклонившись, целует свою жену – выглядело особенно трогательным.

– Какая она молодая, – прошептала Венеция. – Просто жутко молодая.

– А он какой красивый, – подхватила Дженна. – Совсем как принц из книжки.

Хор грянул очередное торжественное песнопение, присутствующие на церемонии в Вестминстерском аббатстве оживились. Взоры собравшихся были обращены к детской фигурке на передней скамье. Ребенок в белом шелковом наряде сидел неподвижно, будто статуя.

– Какой он милый, этот маленький принц, – сказала Нони. – Еще совсем малютка.

– На редкость воспитанный ребенок, – отозвалась Венеция. – Из моих никто бы в четыре года не высидел всю церемонию.

– Наверное, этого ребенка не баловали с самого зачатия, – усмехнулся Бой. – Хотите еще шампанского?

– С удовольствием, – ответил Джорди, протягивая ему свой фужер. – Правда, замечательная музыка?

– Сегодня все замечательно! – воскликнула Венеция. – Какой удивительный день! Подумать только: Адель сейчас там и видит это собственными глазами. Невероятно!

– И не только она. Лорд и леди Арден тоже там, – с легким сарказмом напомнил Бой. – Может, мы их увидим? Смотрите, они проходят по галерее для пэров.

Собравшиеся вглядывались в маленький черно-белый экран телевизора, показывавший море лиц.

– Вон они! – крикнула Дженна. – Я их увидела. Смотрите! Вон там!

– Дженна, вряд ли ты могла рассмотреть чьи-то лица, – со смехом возразила ей Барти.

– Могла. Чес-слово, я их видела. Видела тетю Селию. Я…

– Хорошо, поверим тебе на слово.

– Я говорю правду.

– Я тоже их видела, – послышался решительный голосок шестилетней Люси – самой младшей из семьи Уорвик. – Дженна, правда, я их видела?

– Конечно видела.

Дженна и Люси быстро и крепко сдружились. Для Люси восьмилетняя Дженна была почти что взрослой. Самой Дженне это очень нравилось, и она всячески поощряла такое отношение к своей персоне.

– Как чудесно, что мы теперь можем это видеть. Настоящее чудо. Кстати, а вы знаете, что граф Маршал и епископ Кентерберийский долго и упорно боролись против телевизионной трансляции? Оба категорически не хотели, чтобы в Вестминстерском аббатстве устанавливали телекамеры.

– Что за чепуха?! – воскликнула Барти.

– Совсем не чепуха. Телекамеры в аббатстве – слыханное ли дело? Плюс присутствие «лиц низкого происхождения».

– Так и сказали?

– Да. Там же появятся операторы, осветители, рабочие. Барти, не смотри на меня так. Это тебе не Америка. Противники трансляции приводили и такой довод: церемонию будут смотреть в разных неподобающих местах вроде пабов.

– Я это тоже слышал, – подхватил Генри. – Еще они боялись непочтительного отношения зрителей. Например, кто-то не посчитает нужным снять шляпу.

– Ну что, церемония практически завершилась. Венеция, дорогая, не пора ли нам перекусить? Думаю, ее величество простит нас, если мы удалимся на несколько минут. А потом посмотрим с балкона на процессию.

Бой недавно приобрел огромный дом в Сент-Джеймсе, который еще не успел продать. Он как нельзя лучше годился, чтобы собраться всем семейством и смотреть коронацию. Даже Джайлз и Хелена не смогли устоять против такой возможности. Прежде Джайлз утверждал, что не испытывает к коронации ни малейшего интереса, но семья его уломала.

– Ты, папа, можешь не ходить, – сказала его нескладная дочь Мэри. – А мы с Джорджем обязательно пойдем. И мама тоже. Она считает: раз мы идем, ей будет неудобно не присоединиться.

Джайлз был ошеломлен. Он никак не думал, что коронационная лихорадка захватит и Хелену. Джайлз произнес короткую цветистую речь об ура-патриотизме, назвал коронацию анахронизмом и заявил, что никуда не пойдет. Но в конце концов сдался.

– Мы выпускаем книгу о коронации. Поэтому я по чисто профессиональным соображениям не могу игнорировать это событие.

– Конечно, – согласилась Хелена.

В семь утра все уже были на месте, поскольку в восемь часов движение по лондонским улицам закрывалось. Размахивая флажками и выкрикивая приветствия, они наблюдали за процессией, двигавшейся к Вестминстерскому аббатству под моросящим дождем. По Лондону катилась волна счастья и ликования. В ожидании церемонии тысячи людей провели на улице целую ночь, словно не замечая дождя. Казалось, этот великий день оправдывал все трудности и лишения минувших пятнадцати лет. На английский престол взошла молодая, красивая женщина. Благодаря телевидению этот мистический спектакль смотрели миллионы. Повсюду говорили, что, когда на английском троне восседала королева, страна достигала высот своего величия. Утром пришло известие о покорении Эвереста новозеландцем Эдмундом Хиллари (вскоре он станет сэром Эдмундом Хиллари) и группой британских альпинистов. Их победа влилась в общую славу этого дня, когда Англия фактически утверждала свое существование.