Пенни Винченци - Соблазны бытия

– Насколько помню, перед твоей свадьбой у нас будет еще один выезд в свет. Там я познакомлюсь с работодателями Иззи… Так как насчет «Сторк-клаба»?

– Даже не знаю, сумею ли заказать столик. В подобных местах это делается заблаговременно.

– Чепуха, – отмахнулась Селия. – Если хочешь, я позвоню им и скажу, что я приятельница Хемингуэя и его жены.

– Селия!

– А что? Я несколько раз встречалась с Хемингуэем. Невероятно привлекательный мужчина.

Вечером они поехали в «Сторк-клаб», взяв с собой Иззи. Селии удалось заказать столик, правда не в самом популярном зале.

– Мне даже не пришлось разыгрывать подругу Хемингуэя. Достаточно было упомянуть лорда Бивербрука.

«Сторк-клаб» зачаровал Селию. Ей понравилось все: знаменитая золотая цепь в холле, бар с зеркальными стенами, громадный главный зал, чьи стены тоже были отделаны зеркалами. Селия потягивала «Мартини» и изучала посетителей.

– Наверное, вы знаете, что здесь любили бывать герцог и герцогиня Виндзорские, – сказала Селия, обращаясь к Чарли, который сидел рядом с ней. – Однажды они явились почти что ночью. Мистер Биллингсли уже успел разуться и никак не мог найти свои туфли. Ему пришлось приветствовать высоких гостей, стоя перед ними в носках. Уоллис была изумлена сверх всякой меры.

– Уоллис? Так вы ее знали?

– Да, – небрежно ответила Селия, вставляя в длинный мундштук очередную сигарету. – Они оба были большими друзьями моего мужа.

У Чарли не нашлось слов.

Затем Селия выразила желание потанцевать с ним. Отчасти это делалось ради Барти. Пусть не считает ее злой и критично настроенной к Чарли. Чарли оказался прекрасным танцором, и это несколько повысило его в глазах Селии.

– Я люблю танцевать, – призналась она. – Мой муж… мой первый муж был очень неуклюжим танцором. Меня это раздражало. Хотя моя мать утверждала, что мужчине не пристало хорошо танцевать, поскольку это признак альфонса.

Селия узнала, что Чарли до некоторой степени сноб, и уцепилась за эту ниточку.

Вечер накануне свадьбы Селия провела с Иззи и мальчиками и осталась чрезвычайно довольна. Иззи, замирая от гордости, показывала ей свою квартиру на первом этаже очень милого дома в Гринвич-Виллидж, неподалеку от Юниверсити-плейс. Большая комната служила Иззи гостиной, маленькая – спальней. Кухни как таковой не было. Селия не могла назвать кухней закуток, выгороженный из гостиной. Зато ей понравилась ванная со старой, напоминающей ладью ванной на ножках в виде львиных лап. По середине улицы тянулись деревья, а люди, жившие здесь, как уверяла Иззи, были дружелюбными.

– Жить здесь – одно удовольствие, – щебетала Иззи. – Что ни человек – либо писатель, либо художник. А какие здесь чудесные бары, и каждый – со своей богатой историей. Например, на Юниверсити-плейс находится знаменитый бар «Седар-таверн». Туда заходят выпить такие знаменитости, как Джексон Поллок. Вы о нем слышали?

– Естественно.

– У многих из них дома нет телефона и вечно не хватает денег. И в «Седар-таверн» весь день принимают сообщения для них. А художники забегают узнать, кто им звонил, и попутно чего-нибудь выпить. Расплачиваются своими картинами. Это так романтично. Если хотите, можем туда заглянуть.

– Не откажусь.

– Скоро придут мальчики. Им не терпится познакомиться с вами. Только они… несколько робеют перед вашим титулом. Пожалуйста, имейте это в виду.

– Постараюсь. Но пусть и они имеют в виду, что я живой человек, а не музейный экспонат.

Мальчики и вправду оробели, отвесив Селии нечто вроде полупоклона, когда она протягивала им руку. Первые десять минут оба благоговейно молчали.

– Иззи рассказывала мне, что ей чрезвычайно повезло с такими умными работодателями, – начала светскую беседу Селия.

– Мы… мы стараемся, ваша светлость.

– Пожалуйста, зовите меня просто Селией.

Иззи посмотрела на нее. Похоже, чопорной леди Селии и впрямь понравились эти мальчики из Бруклина.

– А как успехи Иззи?

– Она для нас просто находка. У нее большой талант. Мы ужасно гордимся ею.

– Я тоже, – сказала Селия. – Итак, куда же вы меня поведете?

– Я обещала Селии сводить ее в «Седар-таверн».

– Иззи, ее свет… Селию нельзя водить в подобные места.

– Это почему, черт побери? – поинтересовалась Селия.

– Там собираются по-настоящему грубые типы. И еще там дико шумно.

– Я не ворочу нос от грубых типов. И шум меня не пугает. Я хочу увидеть это место.

В баре Селия уселась на деревянную скамью, напоминающую церковную. Она потягивала бурбон, восхищалась светильниками от Тиффани, деревянными панелями стен и картинами Поллока. Как и говорила Иззи, абстрактные полотна висели у бармена за спиной.