Гарри Табачник - Последние хозяева Кремля

В Москве было уже довольно холодно. Небо заволакивали тяжелые тучи, резкий порывистый ветер рвал последние желтые листья с деревьев и гнал их по улицам. Хрущеву из окна его кремлевского кабинета были видны почти совсем обнаженные ветви, тускло поблескивающие в свете неяркого осеннего солнца, колокольня Ивана Великого и врезавшийся в центр Кремля его детище — стеклянный прямоугольник всего год как построенного Дворца съездов. Он отвернулся от окна и потянул к себе одну из папок. Лежащая в ней докладная как раз и нужна была ему к предстоящему заседанию Президиума ЦК. Он глянул на календарь. Было 16 октября, вторник. Заседание, на котором он должен был выступить с последними сообщениями о Кубе, было назначено на четверг.

Докладная подробно разбирала различные варианты того, какое влияние может оказать размещение советского военного персонала и ракет на внутреннее положение Кубы. Она была довольно длинной и анализ, содержащийся в ней, был весьма убедителен, а главное, он подкреплял его, Хрущева, точку зрения. Размещение ракет ставит под удар почти пол-Америки. Теперь они вынуждены будут разговаривать с нами совсем по-другому. „Этой силы достаточно, чтобы разрушить Нью-Йорк, Чикаго и другие промышленные города, а о Вашингтоне и говорить нечего. Маленькая деревня, — думал Хрущев, и именно эти свои мысли он потом передаст в своих мемуарах. — Америка, пожалуй, никогда не имела такой реальной угрозы быть разрушенной, как в этот момент”.

* Хрущев остался доволен. Он посмотрел на подпись под докладом. Андропов... Тот, что был послом в Венгрии... Потом его взяли в ЦК на должность зав. отделом соцстран... Говорят, близок к Суслову... Ну, это бабушка еще надвое гадала... Надо будет, и этому долговязому Андреичу Кузькину мать покажем...

Хрущев стукнул по столу кулаком. И покажем, когда время придет. А этого Андропова надо запомнить. Полезный парень..*

Председатель Совета Министров СССР еще не знал о том, что Президенту США стало известно о происходящем на Кубе. Хрущев был в полной уверенности, что останется незамеченным все то, что начиная с июля по его приказу доставляли на остров в Карибском море советские корабли. Они шли один за другим. Выгружались ночью. И так почти уже четыре месяца.

В Москве пели об острове Свободы, скандировали „Куба — си, янки — но” и не знали, что „остров Свободы” уже превратился в советский непотопляемый авианосец. А на заседаниях в Кремле обсуждали, как теперь сделать из Кубы плацдарм для наступления на Латинскую Америку.

Получив, благодаря тому, что американцы не сумели вовремя распознать, что из себя на самом деле представляет Кастро, базу у берегов Флориды, советские руководители решили использовать ее так, как это было им нужно. Кастро снабдили оружием, которое он просил. Но для Кремля это был лишь первый шаг. Его планы шли дальше.

Установить, когда это произошло, трудно, но рассказывают, что на одном из очередных совещаний Президиума ЦК Хрущев взял слово и предложил:

— Надо сговориться с Кастро, значит, — излагал Хрущев позднее в мемуарах свое тогдашнее выступление. — Ввести туда ракеты, значит, с ядерными зарядами. Установить, значит. И таким образом вот эти средства поставить в защиту Кубы и, таким образом, поставить тяжелые условия Америке, что, если она нападет, то с Кубы можно разрушить деловые, промышленные и политические центры Америки, значит. Куба нам нужна, чтобы она, значит, укреплялась, как социалистическая страна и тем самым, так сказать, служила притягательной силой для латиноамериканских стран.

Предложение первого секретаря было принято. Советское руководство взяло курс на обострение отношений с США.

На четвертом этаже здания на Старой площади, где размещался отдел ЦК КПСС по связям с социалистическими странами, этот курс не был новостью. Для Юрия Андропова, возглавившего отдел с момента своего возвращения из Венгрии в мае 1957 года, не было сомнений в том, что следует сделать все возможное для закрепления советского влияния на Кубе. Совсем недавно приложивший столько усилий для того, чтобы удержать Венгрию под властью коммунистов, он теперь не жалел сил для того, чтобы распространить эту власть на как можно большее число стран. Чем больше будет таких стран, тем надежнее будет власть коммунистов там, где они ее захватили. Совсем, как когда-то говорил Сталин об „ударных бригадах” на столь памятном для Андропова девятнадцатом съезде. Куба же вообще имела колоссальное значение. И как это Даллес со своей нашумевшей доктриной сдерживания проморгал это? Ведь отсюда очень легко перебросить мост к так называемым странам „третьего мира” — огромному резервуару людских сил и природных ресурсов. Становясь самостоятельными, эти страны оказывались на перепутье, не зная, по какому пути следовать. В Кубе они видели одного из „своих”. Они не знали того, что давно не являлось тайной для зав. отделом соцстран ЦК КПСС: на Кубе власть в руках коммунистов, и они не обращали внимания на слова Че Гевары о том, что „кубинская экономика будет построена по советскому образцу”.