Андрей Серба - Мечом раздвину рубежи

И великий князь понял, что вовсе не уничтожение его войска любой ценой является для вражеских военачальников основной целью. По-видимому, они хотели в меру сил отомстить русичам и викингам за пролитую ими на Каспии кровь их единоверцев-мусульман и, главное, отбить захваченную там добычу. Иначе почему умчалась сейчас, едва начав бой, буртасская конница, хотя могла решительной атакой с двух сторон если не разгромить высадившегося врага, то сковать его затяжным боем до прибытия своих основных сил? Однако вражеский военачальник, видя, что при любом исходе сражения ему не завладеть находившимися в ладьях сокровищами, не захотел лить напрасно ни своей, ни чужой крови. Тем более что если откуда-то из леса появились семь сотен русичей и казаков, то почему оттуда же не могут взяться еще несколько отрядов и нанести удар по его коннице? И если догадки великого князя верны и степняки не собираются заплатить за полный разгром русичей и викингов гибелью и своего войска, положение высадившихся не столь безнадежно…

В своем предположении Игорь не ошибся. Он опасался, что степняки навяжут решительное сражение при выходе русско-варяжского войска из прибрежных итильских лесов в открытую степь, но этого не случилось. Правда, это можно было объяснить тем, что русичи и викинги появились в степи именно там, где советовал атаман Казак: при вхождении из степи в лес широкого притока Итиль-реки, чьи болотистые, кочковатые берега крайне затрудняли действия конницы. Но сколько раз у вражеских военачальников имелась возможность вступить с русичами и викингами в большое сражение позже, когда те двигались по степи! Следуя советам Глеба, отменного знатока здешних мест, русско-варяжское войско постоянно выбирало для движения пути, где сама местность помогала обороняющейся от конницы пехоте. Чтобы этого достичь, приходилось делать крюки, иногда возвращаться назад, забираться далеко в сторону, зато Игорь всегда был спокоен – справа или слева от его воинства находилось непреодолимое для конницы препятствие, не позволяющее окружить его войско либо нанести по нему одновременный удар с нескольких сторон.

А ночами далеко по окрестным степям разносился конский топот, слышались свист стрел и звон оружия: это не давали покоя расположившимся на ночлег степнякам казаки и дружинники Микулы. Чтобы напоить и накормить травой лошадей, многочисленная вражеская конница была вынуждена разбиваться на отдельные отряды, размещавшиеся на значительном удалении друг от друга, и какой-либо из них обязательно подвергался ночному нападению казаков и дружинников Микулы. Зато куда больше распугивалось по степи вражеских табунов, которые с трудом можно было собрать лишь к полудню! Буртасско-булгарское войско являлось атакующей стороной лишь днем, а ночью само защищалось от внезапных нападений. И все-таки русичи и викинги отбивали ежедневно по три-четыре яростных наскока степняков, каждый из которых уносил жизни боевых товарищей и умножал число раненых. Но, несмотря на все трудности, русичи и варяги неуклонно приближались к Саркел-реке!

Однако чем ближе они к ней подходили, тем тревожнее становилось на душе у Игоря – получит ли он помощь из Руси, когда степняки, не желая упускать остатки русско-варяжского войска и вожделенную добычу, навалятся на него у Саркел-реки всеми силами? Это сомнение возникло потому, что русичи дважды встречали на своем пути шесты с нанизанными на них отрубленными человеческими головами, в которых Глеб признавал головы знакомых ему казаков, а Игорь – головы уплывших с Микулой дружинников. По словам Глеба, они принадлежали казакам и дружинникам, которые двумя группами были отправлены атаманом Казаком на Русь с вестями от великого князя. Оставалось надеяться, что подобная участь не постигла и Роксану, и только вчера Игорь узнал, что отважная витязиня выполнила порученное задание. Из крохотного степного болотца с полой камышовой трубкой в зубах вылез дружинник из отряда Микулы, который сообщил о Роксане и коннице воеводы Ярополка, поджидавшей остатки великокняжеского войска на этом берегу Саркел-реки, и назвал Глебу место, где русичам и викингам надлежало прорываться к Ярополку…

И вот сейчас Игорь рассматривал выстроившуюся напротив него степную конницу, готовую к нанесению сокрушительного удара по русичам и викингам. Плотные ряды неприятельских всадников уходили от гребня глубокого оврага, вдоль которого двигалось Игорево воинство, далеко в степь, растянувшись в трехстах-четырехстах шагах от опушки леса, где скрывалась конница Ярополка и куда должны были пробиться русичи с викингами. От Игоря до леса было не больше версты, но каждый шаг этого пути нужно будет оплатить кровью. И чем быстрее русичи и викинги пробьются к своей коннице, тем меньше их крови будет пролито. Поэтому они решили сами напасть на неприятеля, чтобы насколько возможно сократить путь, который предстояло преодолевать с боем. Выстроившись квадратом, внутри которого расположились лучники и раненые, перевозимые на захваченных в боях со степняками лошадях, русичи и викинги быстро двинулись вдоль оврага к лесу.