Андрей Серба - Мечом раздвину рубежи

Дружинники едва успели, выбравшись из воды, подняться по откосу немного вверх и выстроиться в три-четыре ломаные шеренги, как на них обрушилась опередившая свой отряд группа всадников. Их головные два-три ряда оказались поднятыми на копья, но скорость всадников и напор сзади были таковы, что кони с мертвыми седоками, не имея возможности повернуть назад или свернуть в сторону, ударили в русские шеренги словно живая лавина и смяли их. Но двумя десятками шагов ниже уже стояли две-три новые шеренги русичей, принявшие в копья и мечи уцелевших всадников. И эти шеренги оказались прорванными, сдержать напор первой конной группы удалось лишь у начала косы, когда лошади без седоков смогли замедлить бег перед очередной щетиной выставленных им навстречу копий.

В результате этой короткой стычки головной отряд конницы был полностью разгромлен, но и треть высадившихся на берег русичей погибла. Уцелевшие, отступив к подножию откоса, теперь не перегораживали его по всей ширине, а вытянулись двумя длинными шеренгами по каждой стороне спуска, готовые поражать копьями и мечами несущихся мимо них сверху всадников. Два-три десятка самострелыциков, выстроившись за спинами товарищей, были готовы встретить стрелами первые ряды нападавших, дабы завалить спуск горой лошадиных трупов, сорвав эту атаку. Понимая, что теперь им придется столкнуться с куда более серьезной обороной, чем прежде разрозненно вступавшие в бой группы русичей, степняки не спешили с нападением, предпочитая накопить вначале достаточные для этого силы. Часть конницы, не задерживаясь у откоса, проносилась к выгоревшему участку примыкавшего к косе леса. Враги торопились: к берегу подплывал новый отряд ладей и драккаров.

И вот с гребня откоса ринулся вниз сплошной поток конницы. Казалось, она снесет на своем пути все живое и на едином дыхании вынесется к урезу воды, у которого появились вырвавшиеся вперед русские ладьи. Вдруг несколько головных рядов всадников полностью исчезли, а следовавшие за ними стали падать в наполовину уже заваленный трупами людей и лошадей глубокий ров, выкопанный поперек спуска. Какие молодцы Микула с Казаком, сумевшие не просто устроить врагам западню, но и накрыть волчью яму таким слоем жердей и земли, что они обрушились только под главными силами атакующей конницы в решающий миг боя!

Между тем в песчаную косу уткнулись носом несколько ладей, и через их борта прямо в реку стали прыгать дружинники. Подняв над головами оружие, по грудь в воде, они спешили на берег и выстраивались в боевой порядок. Но и вражеская конница к этому времени достигла выгоревшего участка леса и начала разворачиваться там для атаки. Минута-две – и вал конницы хлынет справа на косу, сбросив в реку три-четыре сотни только что высадившихся дружинников, и окажется в тылу у русичей, державших оборону у подножия пологого склона.

Конница начала брать разбег, теснее смыкать ряды, на ходу вытягиваться в ударную колонну, нацеленную в середину боевого порядка русичей. Когда голова атакующей колонны поравнялась с углом леса, где начиналась коса, ближайший к всадникам ряд вековых деревьев зашатался и рухнул на них. Толстые стволы давили седоков вместе с лошадьми, многочисленные ветви могучих, раскидистых крон десятками вышибали всадников из седел. А на смешавшуюся, утратившую даже подобие боевого строя колонну обрушился новый ряд предварительно подпиленных и подрубленных деревьев.

Однако образовавшийся древесный завал, рассеявший и частью уничтоживший голову колонны, перекрыл собой лишь половину прохода, по которому можно было попасть на косу. И заметно укоротившаяся конная колонна, огибая завал, устремилась в свободную от упавших деревьев часть прохода. Но не тут-то было! Там, преградив путь к косе, стояли несколько невесть откуда взявшихся шеренг русских дружинников, за которыми виднелась длинная линия всадников, судя по одежде и вооружению, степных разбойников. Всадники были с луками в руках, и если в рукопашном бою с хорошо вооруженной и надежно защищенной доспехами буртасской конницей степные разбойники не представляли серьезной силы, то как конные стрелки они могли причинить много вреда. И конная колонна, не доскакав до шеренг русских копьеносцев, вначале сбавила скорость, затем остановилась и, развернувшись, умчалась на место бывшего лесного пожара, откуда начинала атаку.

Стоя на носу ладьи, Игорь наблюдал, как на полном ходу на косу наползли днищами сразу десятка три ладей и драк-каров и с них густо посыпались на песок и в воду русичи и викинги. На берегу они быстро выстраивались в плотные боевые порядки и шеренга за шеренгой спешили к подножию берегового откоса, откуда высаживающимся грозила наибольшая опасность. Однако почему вражеская конница бездействует и на гребне откоса, и на участке выгоревшего леса? Ведь, покуда на берег высадилась лишь половина русичей и викингов, у степняков есть возможность навязать им превосходящими силами бой на косе и попытаться если не уничтожить, то заставить их отступить на суда. Но ни отхлынувшие назад от заполненного телами рва всадники, ни снова выстроившаяся на месте сгоревшего леса конная колонна ничего не предпринимали. А когда к косе подплыла очередная группа ладей и драккаров, оба неприятельских отряда одновременно поскакали прочь от косы тем же путем, которым совсем недавно мчались к ней из леса. Вслед за ними с гиканьем и свистом, стреляя на скаку из луков, помчались казаки.