Андрей Косёнкин - Юрий Данилович - След

От сухоты горели леса под Москвой. Несчётные московские пруды да речушки иссохли до дна. По Неглинной, и той, посадские гуси да утки не плавали, а ходили лапами в жидкой грязище. Одно слово, беда!

А тут ещё, откуда ни возьмись, явилась в небе хвостатая огненная звездища. Во всякую ночь висела она над Москвой, окутанная дымным дьявольским маревом. Бабы вопили от ужаса, мужики чесали в затылках, скотина» и та, рёвом выла...

И вот в эту сумятицу, в этот разброд пришли на Москву то ли с Белого озера, то ли с дальней чудской земли злокозненные волхвы. Было их всего-то двое, в ветхой потрёпанной дальней дорогой одёжке, однако слух утверждал, что, случалось, видели их в одночасье в самых разных местах Москвы: и на Подоле, и в Торговых рядах, и на Рву, и в Занеглименье, и на Яузском берегу, а то и в Заречных лугах, возле скотины - то-то тем летом молоко у коров было с горечью!

В общем, два деда, один другому под стать, с седыми бородищами, высокие да костлявые, ходили туда-сюда по Москве и мутили и без того уже до самой души смущённый народ. Пророчили всей русской земле и мор, и глад, и войну, и прочие беды, что якобы вскорости и до скончания века придут на неё из Москвы.

Ишь, чего выдумали!

Но опять же, надо знать московский народ, необычайно склонный ко всякого рода смущениям, слухам и толкам. Запусти им утицу в небо, а скажи, что ворон, так они и в это поверят, потому как и в ясное небо привыкли глядеть зажмурясь.

Однако от всей этой куролесицы с погодами, от страха перед пожарами, ужаса перед дьявольской хвостатой звездищей, да от злокозненной молвы народ будто ополоумел и впервые за всё время правления добронравного князя Даниила дело грозило обернуться смутой. А смута-то на Руси бывает похлеще чужого нашествия. Чужих-то, глядишь, отобьём, ан как со своими управиться?

Даниил Александрович велел тех волхвов схватить. Схватили. Привели в кремник пред очи князя. Сам он и дознавал у них истину.

- Пошто клевету несёте?

- А откуль тебе знать, клевета ли то?

- Ну дак поклевещите…

А те и рады, давай языки-то чесать! Мол:

Воистину страшное время грядёт: много будет князей, да доблести станет мало.

Люди добрый суд позабудут.

Покинут владетелей честные и сильные, останутся при лих лживые.

Скверными станут мужи и неверными жены.

Много придёт несчастий и всякий станет с изъяном!

Истина не сбережёт богатства. И богатство не защитит истины.

Забавой станет всякое дело.

Гордыня овладеет нищими, и забудут они своё место, и не встретят почтения ни возраст, ни ум и ни честь. Благородно-рожденный заслужит презрение, а возвысится раб, и не станут более почитать ни человека, ни Бога.

Истинные цари будут погибать от рук насильников. Станут пустыми храмы и житницы. Псы осквернят тела. На всяком холме утвердится измена. И всякая любовь станет прелюбодеянием.

Гордость и своеволие обуяют сыновей крестьян и людей ремесла, всякий поднимет руку друг на друга. Скупость станет достоинством, благородными завладеет нужда, и померкнут их песни…

Ну и далее всё в том же роде!

- Когда же сбудется сие предсказание?

- То нам неведомо.

- А от чего же то произойдёт?

- А от того, добрый князь, что город твой неправедно возвысится над другими.

- Как же Господь допустит неправедное?

- Одно скажем: не все в руце Господней и враг его силён. А потому случается и Господу жертвовать своими верными слугами и защитниками.

- Да вам-то откуда все ведомо?

- Не все, князь. Ну а что ведомо, мы тебе донесли по небесному знамению…

Долго князь Даниил беседовал с теми волхвами, а всё-таки По размышлении велел он тех любомудрых дедов утопить в Поганом пруду при стечении народа. Знать, удручили они его.

И вот ведь что примечательно: хоть и отчего-то не хотели тонуть старики, сколь им в мешки камней ни накладывали - словно сила какая их со дна поднимала, ан всё-таки потонули, а спустя день ли два звездища та хвостатая с неба сгинула и пролились благостные дожди.

Вот ведь какие дела на белом свете бывают через тех волхвов да кудесников!

А то и не враз чаровство-то их обнаружишь! Так запетляют иного, что он и сам не заметит, как чужой заботой жить станет, чужими глазами зреть будет. Через чаровство его имуществом овладеют, а он и не заметит того. Мало ли таких случаев?

И смерть на нужного человека запросто навести могут, у них для того много есть способов. Что им стоит след твой с дороги вынуть да с лихим приговором в огне сжечь. Вроде оставил след человек, жив значит, идёт себе по пути своему, а на самом-то деле он уж мёртв и следа не оставил…