Уильям Шекспир - Сонеты. Гамлет

И всё ж надеюсь, что хваля красу,
Её в стихах от времени спасу.

Твоей ли волей милый образ твой
Мне не даёт тяжёлых век сомкнуть?
Ты шлёшь мне тени, схожие с тобой,
Мои глаза, пытаясь обмануть?

А, может, это твой незримый дух
Подосланный подглядывать за мной,
Пытается проверить лживый слух,
Быть может, ревность властвует тобой?

О нет! Твоя любовь не так сильна;
Моя любовь глаз не даёт сомкнуть,
Навязывая стража роль она,
Мешает мне и ночью отдохнуть.

Тревожит думой острой, как клинок:
К другим он близок, от меня далёк.

Грех себялюбья – стал владыкой глаз,
Душа и плоть теперь его владенья,
Так в сердце корнем глубоко увяз,
Что нету от него мне исцеленья.

Прекраснее лица не нахожу,
Изящен стан, дух полон благородства,
Когда свои достоинства сужу,
То вижу над другими превосходство.

Когда покажет зеркало меня
Потасканным, в сединах и морщинах,
Тогда твержу, себя за грех виня:
Чудовищна любовь к себе в мужчинах.

Хваля – тебя – хвалюсь в себе тобой,
Украсив старость юной красотой.

Когда мой друг войдёт в мои года
Разбитым и потрёпанным судьбою,
Кровь истощится, станет как вода,
Пойдёт к закату утро голубое.

Старуха старость постучится в дверь,
Поблекнут краски царственные ныне,
А в довершенье всех других потерь
Краса, как цвет весны, его покинет.

Пытаясь защитить от этих лет,
Я тороплюсь построить укрепленье,
Когда нож старости захочет срезать цвет,
Спасу прекрасный облик от забвенья.

Защитой станет чёрная строка
В ней образ друга будет юн века.

Безжалостна у Времени рука:
Пощады нет богатству и гордыне,
И башню, простоявшую века,
И бронзу вечных статуй опрокинет;

Я вижу, как голодный океан
Водой на царство суши наступает,
А берег волны рушит, как таран —
Баланс захватов и потерь равняет;

Чередованье этих перемен
Внушает, что закончится всё крахом,
Потери учат думать: грозен тлен,
В урочный час любовь погубит махом.

От этой мысли хочется рыдать
О том, что есть, но страшно потерять.

Раз бронзу, камень, твердь земли и море —
Всё бренность бытия разрушит в прах,
Как выжить красоте в неравном споре
В ней стойкости не больше, чем в цветах.

Как может устоять дыханье лета,
Попав в осаду беспощадных дней,
Когда и скалам не по силам это,
Железные ворота – не прочней.

Пугает мысль: надёжных нет укрытий,
Где мой алмаз от Времени хранить,
Кто в силах удержать поток событий
И красоту от порчи защитить?

Никто не совершал такого чуда,
Спасу её в чернилах – первым буду.

Устав, взываю к смерти: – Нет терпенья!
Достоинство с рожденья в нищете,
Нарядное ничтожество в веселье,
О вере забывают в суете,

И почесть воздают не по заслугам,
И добродетель век, глумясь, растлил,
И совершенство оболгали слухом,
И мощь правитель в немощь превратил,

И власть лишила голоса искусство,
И знаниями блажь руководит,
И дурью честность нарекло холуйство,
И зло добру прислуживать велит.

Устав так жить, ушёл бы я до срока,
Боюсь любовь оставить одинокой.

Зачем он должен жить среди пороков,
Украсив их присутствием своим,
Чтоб тяжкий грех, укрывшись от упрёков,
Себя связал ещё прочнее с ним?

Зачем цвет мёртвых красок подражает
Румянцу его щёк, он – нежно ал,
Зачем обман уродство украшает
Его лицо, приняв за идеал?

Зачем он должен жить, когда Природа,
Растратив кровь давно уже банкрот,
Казна её всё меньше год от года,
Живёт лишь тем, что у него берёт?