Джорджетт Хейер - Роковой поцелуй

– Боец Фарнаби, с бронзовой спинкой. Именно Фарнаби предложил, чтобы я выставил свою птицу, но мой боец превратит его в курицу с навозной кучи. Верно я говорю, Флуд?

Фермер, выступавший в роли тренера, сунул серого петуха обратно в мешок, и на лице его отразилось сомнение.

– Даже не знаю, что и сказать, сэр. Он в прекрасной форме, лучше не бывает, но… Там будет видно.

– И мешок ваш мне не нравится, – заметил мистер Фитцджон, предпочитавший яркие цвета.

Фермер слегка улыбнулся.

– В тихом омуте черти водятся [75], сэр, – поговоркой ответил он. – Посмотрим.

Оба молодых человека с умным видом кивнули и двинулись прочь, чтобы занять свои места в первом ряду скамеек. Здесь к ним присоединился мистер Фарнаби, протиснувшийся сквозь толпу; после недолгих препирательств ему удалось убедить джентльмена средних лет в потрепанном тускло-коричневом пальто потесниться, чтобы он мог усесться рядом с Перегрином. Скамьи за их спинами быстро заполнялись народом, а еще выше, на стоячих местах, уже столпилась грубоватая публика попроще. В центре арены виднелась сцена, на которую не дозволялось выходить никому, кроме устроителей боев. Она была приподнята на несколько футов над землей и покрыта ковром, с кругом в центре. Освещала ее огромная люстра со множеством свечей, висевшая над головами.

Первый бой между двумя красными петухами длился всего девять минут; во втором приняли участие черно-серый и ярко-рыжий бойцы, и на арене началась жестокая драка, сопровождавшаяся громкими выкриками зрителей, делавшими ставки на победителя. В ходе этой и последующей схваток, разыгравшейся между серым с зеленовато-голубыми крыльями и рыжим петухами, Перегрин и мистер Фитцджон пришли в невероятное возбуждение. Мистер Фитцджон поставил крупную сумму на победу рыжего, на все лады превознося его тактику и проклиная серого за то, что тот подолгу и с подозрением разглядывал своего противника. Перегрин счел долгом поддержать серого оппонента и заявил: кукарекать – еще не значит драться, а отскакивать в сторону не значит победить.

– Отскакивать в сторону! Где это ты видел, чтобы красный бойцовый петух отскакивал в сторону? – с негодованием возопил Фитцджон. – Вот! Смотри! Глянь, как он насел на серого; сейчас им придется вытаскивать из него шпоры смельчака.

Схватка продолжалась уже пятнадцать минут, и обе птицы серьезно пострадали; но в конце концов красный повалил серого на траву уже мертвым, и мистер Фитцджон кинулся радостно пожимать руку совершеннейшему незнакомцу, приговаривая, что красных бойцовых петухов победить невозможно.

– Хорошие птички, не стану отрицать, но я готов поставить на своего бойца с бронзовой спинкой. Он победит любого, кто когда-либо вылупливался из яйца на свет божий, – заявил мистер Фарнаби, услышавший его слова. – Сами увидите, как он разделается с серым птенчиком мистера Тавернера, или меня зовут не Нед Фарнаби.

– Что ж, в таком случае вам самое время подыскивать себе нового любимца, потому что начинается наш бой, – парировал Перегрин.

– Ха, у вашего бойца нет и тени шанса! – презрительно фыркнул Фарнаби.

К этому времени организаторы выпустили на арену петухов, и мистер Фитцджон, критично обозрев обоих, заявил, что они практически ни в чем не уступают друг другу. Они и впрямь были очень похожи: оба с ярко-алыми головами, хвосты, затылки и крылья аккуратно обрезаны, а шпоры выглядели длинными и острыми, да еще и загнутыми внутрь.

– Если уж на то пошло, боец Тавернера мне нравится больше, – провозгласил мистер Фитцджон. – Он держит отличную стойку, да и в груди, кажется, шире. Впрочем, это еще ни о чем не говорит.

Птицы недолго разглядывали друг друга, сойдясь почти моментально, так что только перья полетели в разные стороны. Боец с бронзовой спинкой оказался на земле, но тут же вскочил на ноги, почесывая полученную рану. Обе птицы знали, как следует себя вести, и тактика их оказалась достаточно хитроумной, чтобы подогреть энтузиазм толпы. Ставки принимались с некоторым перевесом в пользу серого петуха, что привело Перегрина в полный восторг, а вот мистер Фитцджон лишь покачал головой, но заявил: за исключением своего рыжего питомца, еще не видел лучшего бойца. Мистер же Фарнаби ничего не сказал, искоса поглядывая на Перегрина да воинственно выпячивая нижнюю губу.

Петухи дрались вот уже десять минут, когда Бронзовая Спинка, постепенно перешедший к обороне, вдруг ринулся в отчаянную атаку, долбя противника клювом и шпорами на ногах. Серый не дрогнул, ответив ему в том же духе, и мистер Фитцджон воскликнул: