Альфред Теннисон - Королевские идиллии

Каким был добрым, совершенным, мудрым,

Умеющим обуздывать себя

Без принужденья, столь, сколь это нужно.

Из партий – ни за ту и ни за эту

Он не стоял, высоким положеньем

Не пользовался ради утоленья

Своих амбиций, как и превосходством

Потехи ради… И пронес сквозь годы

Цвет белоснежный безупречной жизни

Пред тысячею мерзостей людских,

Все время находясь в потоке света,

Что падает на трон и выявляет

Любое пятнышко… Найдется ль тот,

Кто бы предрек единственному сыну

Жизнь чище и прекрасней, чем его?

Могла бы Англия, что пребывает

В мечтаниях о сыновьях ЕГО,

Надеяться на лучшее наследство,

Чем жизнь, душа и ум твоим сродни?

О, Королей грядущего отец,

Заботившийся о ее народе

И бедняках ее! Ты – голос яркой

Зари, который призывал свернуть

С пути войны на путь переговоров

И мирного соперничества взглядов [23].

Ты – цельная натура, что впитала

Свет, исходящий от достойных книг.

Ты был не чужд наукам и искусству,

Любим своей землей и всеми нами,

Воистину Король, хоть не имел

Такого титула и так не звался,

Отныне и навеки – Альберт Добрый.

Не разрывайся, женское сердечко!

Не разрывайся, ибо королеве

Принадлежишь ты, а терпи покорно,

И вспоминай о той звезде прекрасной,

Горевшей от тебя настолько близко,

Что исходил от вас единый свет,

Но закатившейся, так что венец

Сияет одиноко…

Может быть,

Его любовь, незримая для всех,

Но явная, тебе защитой будет,

И будешь ты окружена любовью

Всех сыновей твоих и дочерей,

И будет утешеньем для тебя

Любовь всего народа твоего

До той поры, пока любовь Творца

Тебя с ним рядом не поставит снова!

Леодогран [25], правитель Камеларда,

Имел единственную дочь, Гиньевру.

Ее прекрасней не было на свете,

И в ней одной была его отрада.

Немало до Артура королей

Британию прибрать к рукам желало.

Ведущаяся вечно между ними

Война вконец всю землю разорила.

К тому же и языческое войско [26]

Врывалось временами из-за моря,

Многострадальный изнуряя край.

И остров стал огромною пустыней,

Где зверь встречался чаще человека

В те дни, когда пришел сюда Артур.

Сначала здесь Аврелий [27]государил,

Затем – до смерти – государил Утер [28].

Но никому из них не удалось

Единое построить королевство.

И лишь Король Артур на краткий срок,

На Круглый Стол [29]всесильный опираясь,

Смог подчинить всех мелких королей

И стал для них единым государем.

Войной был разорен и Камелард.

В его сырых лесах зверье плодилось,

За коим не охотился никто.

Поэтому медведи, волки, вепри

И днем и ночью на полях резвились

И в королевских нежились садах.

Легко могла волчица утащить

И съесть ребенка. Но порой случалось,

Что, потеряв своих волчат, она

Людских детей выкармливала. Дети

В ее убогом логове росли,

Сырым питались мясом и ходили

На четырех ногах, как мать-волчица,

В людей-волков с годами превращаясь [30],

Страшней волков… Король Леодогран

Молил, чтоб снова римляне вернулись

В его страну. Вот тут-то и напали

На земли Камеларда брат его,

Король Урьен [31], и варварские орды.

От дыма покраснело в небе солнце,

От крови стала красною земля.

Копье язычника, пронзив ребенка,

И сердце матери его пронзало.

В смятенье пребывал Леодогран,

Не представляя, где искать подмоги.

Но тут, о коронации узнав

Артура, что прошла не слишком гладко,

Поскольку очень многие кричали:

«Он Утеру – не сын!», король отправил

Ему посланье, в коем говорилось:

«Приди скорей, Артур, и помоги нам!

Мы от людей и зверя погибаем!»

Артур еще войны не вел ни разу,

И все ж пошел он, зову вняв. Гиньевра

У крепостной стены тогда стояла

И любовалась на движенье рати.

Но оттого, что не носил Артур

Ни на щите своем и ни на шлеме

Златого знака королевской власти [32]

И рыцарем простым казался с виду,

И многие оружие богаче,

Чем он, имели, не смогла Гиньевра

Из пестрой рати выделить его,

Хотя его лицо открытым было.

Артур же, опустив глаза скакавший,

Вдруг ощутил, что свет очей Гиньевры

Ворвался в жизнь его [33]. И все же он,

Не оглянувшись, до опушки леса

Домчался и раскинул там свой лагерь.

Затем он гнал язычников, затем

Зверье повыбил и окрестный лес

Повырубил, в него впуская солнце.

И проложил широкие дороги