Гастон Леру - Призрак оперы

При этих словах матушка Валериус беспокойно зашевелилась в своей постели.

– Что это значит? Неужели Кристина в опасности?

– Да, мадам, – заявил Рауль, не обращая внимания на предупреждающие знаки девушки.

– Бог ты мой, – простонала добрая и наивная старушка. – Ты должна все мне рассказать, Кристина! Почему ты все время успокаиваешь меня? А о какой опасности идет речь, господин де Шаньи?

– Ее доверчивостью злоупотребляет злой человек!

– Ангел музыки – злой человек?

– Она же сама вам сказала, что нет никакого ангела музыки.

– О, ради всего святого! – умоляющим голосом сказала старушка. – Вы убиваете меня!

– Знаете, мадам, вокруг Кристины, вокруг всех нас существует вполне земная тайна, которая гораздо опаснее, чем все призраки и все гении музыки, вместе взятые.

Матушка Валериус повернула к Кристине испуганное лицо, но та уже бросилась к своей приемной матери и заключила ее в объятия.

– Не слушайте его, матушка, не верьте ему, – повторяла она, стараясь успокоить ее своими ласками, потому что старая дама душераздирающе вздыхала.

– Тогда обещай, что никогда меня не оставишь! – взмолилась вдова.

Кристина промолчала, и Рауль сказал:

– Вы должны обещать, Кристина. Это единственное, что может нас утешить – меня и вашу матушку. Мы даем слово не задавать вам ни единого вопроса о прошлом, если вы обещаете впредь во всем полагаться на нас.

– Я вовсе не прошу вас о подобном одолжении, – гордо ответила девушка. – Я свободна в своих действиях, господин де Шаньи, и у вас нет никакого права следить за мной, так что прошу вас оставить этот разговор. Что же до того, чем я занималась эти две недели, знайте: только один человек в мире мог бы потребовать у меня отчета – мой муж! Но у меня его нет и никогда не будет!

Произнеся эту тираду, она вытянула руку в сторону Рауля как бы для того, чтобы придать своим словам больше торжественности, и Рауль побледнел – не столько из-за услышанного, сколько из-за того, что успел заметить на пальце Кристины золотое колечко.

– У вас нет мужа, и тем не менее вы носите обручальное кольцо!

Он хотел схватить ее за руку, но Кристина живо отдернула ее.

– Это подарок! – Она покраснела, безуспешно стараясь скрыть свое замешательство.

– Кристина! Если мужа у вас нет, значит, это кольцо подарил вам человек, который надеется им стать! Зачем обманывать меня? Зачем мучить? Это кольцо – предложение руки и сердца, и вы его приняли!

– И я то же самое говорила ей, – заволновалась старушка.

– А что она вам ответила, мадам?

– То, что сочла нужным! – в отчаянии воскликнула Кристина. – Вам не кажется, сударь, что этот допрос слишком затянулся? Что касается меня…

Рауль, крайне взволнованный, удержался от слов, которые могли привести к окончательному разрыву, и прервал ее:

– Простите меня за такой тон, мадемуазель. Вам хорошо известно, какое чувство вынуждает меня сейчас вмешиваться в дела, которые, разумеется, меня не касаются. Но позвольте мне сказать: все, что я видел, а я видел больше, чем вы можете предположить, Кристина… Или все, что мне привиделось? По правде говоря, в такой ситуации трудно поверить своим глазам…

– Что же вы видели, сударь, или что вам показалось?

– Я видел ваше возбуждение, когда вы слышали тот голос, Кристина! Голос доносился откуда-то из стены или соседнего помещения… Да, я видел это. И это страшит меня. Вы в большой опасности. И мне сдается, что вы сами понимаете это – понимаете всю опасность этого очарования, если сегодня говорите нам, что гения музыки не существует… Но зачем тогда вы пошли за ним? Зачем вы встали с таким сияющим лицом, как будто услышали ангелов? Да, этот голос очень опасен, Кристина, потому что я сам, пока слушал его, был настолько очарован, что даже не понял, каким образом прямо на моих глазах вы исчезли… Ах, Кристина! Кристина! Ради бога, ради вашего отца, который смотрит на вас с небес и который так любил и вас и меня, скажите же нам: кому принадлежит этот голос? И мы спасем вас. Итак, как зовут того человека, Кристина? Того, кто осмелился надеть вам на палец кольцо?

– Господин де Шаньи, – холодно заявила девушка, – вы никогда этого не узнаете.

В этот момент послышался резкий голос матушки Валериус, которая неожиданно вступилась за Кристину:

– Знаете, господин виконт, если она любит того человека, так это вас не касается!

– Увы, мадам, – смиренно, со слезами на глазах ответил Рауль. – Увы! Я знаю, что Кристина любит его. У меня есть все доказательства, но не это приводит меня в отчаяние: просто я не уверен, что человек, которого она любит, достоин этой любви.