Ирвин Шоу - Избранные произведения в одном томе [Компиляция, сетевое издание]

— После тебя, — почти автоматически откликнулась она.

— Дорогая Роберта, всем известно, что в такой ситуации первой раздевается девушка.

— Но не я. — Роберта уселась в кресло, прямо на куртку Ги.

Вести себя без кокетства, с достоинством и весело оказалось не так просто.

Ги стоял рядом и тяжело дышал, губы его посинели от холода.

— Хорошо, я готов уступить тебе. Но только один раз. Обещай, что не будешь смотреть.

— У меня нет никакого желания смотреть.

— Подойди к окну и встань ко мне спиной.

Роберта подчинилась. Дырявые шторы пахли так же, как ковровая дорожка на лестнице, — пылью. За спиной слышался негромкий шорох снимаемой одежды. «Господи, — подумала она, — кто же мог знать, что все будет так банально и просто?» Секунд через двадцать скрипнула кровать.

— Можешь обернуться, — сказал Ги, лицо его на сероватой наволочке выглядело изможденным и темным. — Теперь твоя очередь.

— Поверни голову к стене, — сказала Роберта.

Убедившись, что Ги выполнил просьбу, она быстро разделась, аккуратно сложив свою одежду, и скользнула под одеяло. Ги лежал, вжимаясь в стену, его сотрясала дрожь. Роберта не прикоснулась к нему.

Но вот он решительно повернулся к ней, так же, впрочем, избегая прикосновений.

— Черт, а свет-то не выключили.

Оба уставились на тусклую лампочку, напоминавшую бдительный глаз ночного портье.

— Это ты забыла, — укоризненно сказал Ги.

— Да, знаю, — ответила Роберта.

— Так выключи.

— Вставать я не буду.

— Но ты же была последней.

— Ну и что?

— Это нечестно.

— Честно или нечестно, из-под одеяла я не вылезу.

У Роберты появилось странное ощущение, что слова эти она уже когда-то произносила. В памяти всплыл небольшой летний домик на берегу реки: ей шесть лет, и она яростно спорит с братом, который на два года младше. Далекое воспоминание пробудило в ней неясную тревогу.

— Но ведь ты лежишь с краю, мне придется перебираться через тебя.

На мгновение Роберта задумалась. Мысль о том, что он прикоснется к ней, пусть даже случайно, на свету, обжигала.

— Не двигайся, — сказала она, резко отбросила одеяло и одним прыжком оказалась у двери.

Щелкнув выключателем, Роберта мгновенно нырнула в постель.

Ги трясло так, что дрожь начала передаваться и ей.

— Прости, у меня уже просто нет сил, — выговорил он, поворачиваясь к Роберте лицом.

Почувствовав на плече его ледяную руку, она сделала судорожный вдох и непроизвольно отстранилась. Но куда страшнее оказалось услышать мужской плач. Вытянувшись в струнку, Роберта с ужасом ждала, когда рыдания прекратятся.

— Я… Я не виню тебя за то, что ты отодвинулась, — проговорил, справившись наконец с собой, Ги. — Все должно было быть совсем по-другому. Мне стыдно за свою неловкость, за то, что я свалял дурака. Поделом! Ведь я три месяца врал тебе…

— Врал? — спокойно переспросила Роберта. — Что ты имеешь в виду?

— Я просто надул тебя. — После рыданий голос Ги совсем сел. — Никакого опыта у меня нет, и я вовсе не будущий инженер. Я учусь в лицее, и мне всего шестнадцать лет.

— О! Зачем же тебе все это понадобилось?

— Но в противном случае ты бы на меня и не посмотрела! Разве не так?

— Так. — Роберта раскрыла глаза, ведь нельзя же в самом деле пролежать с закрытыми глазами целую вечность.

— Если бы здесь не стоял такой холод, — всхлипнул Ги, — если бы не нищенские семьсот франков, ты бы ни о чем не узнала.

— Но теперь я все знаю.

«Ничего удивительного, что он пил только сок, — подумала она. — Какой же неосторожной я была! Неужели я никогда не повзрослею?»

Ги сел в постели.

— Наверное, будет лучше, если я отвезу тебя домой, — надломленным, лишенным надежды голосом с трудом выговорил он.

Роберте очень хотелось домой. Она с тоской подумала о своей узкой девичьей кровати. Спрятаться бы сейчас под теплое одеяло, чтобы утром все начать заново — всю жизнь! Но разве сможет она забыть испуганный голос заблудившегося мальчика?

— Ложись, — нежно сказала она.

Помедлив, Ги улегся, все так же вжимаясь в стену. Роберта обняла его, и он положил голову на ее плечо, касаясь губами нежной и тонкой шеи. Всхлипнул. Она прижала Ги к себе. Через несколько минут оба согрелись. Ги сделал глубокий вдох и провалился в сон.

Погрузившись в чуткую дрему, Роберта то и дело просыпалась, каждой клеточкой ощущая доверчиво прильнувшее к ней стройное и теплое мальчишеское тело. В эти мгновения она почти с материнской жалостью целовала макушку Ги.