Фрэнсис Фицджеральд - Мордобойщик

– Держи-и! Держи его! – кричал мистер Кушмиль, сразу сообразивший, в чем, собственно, дело. – Грабят, кассу хотели обчистить...

Усердные руки помогли греку перебраться обратно через стойку, и теперь он стоял посреди ресторана, пыхтя и отдуваясь, и на него были устремлены две дюжины горящих от волнения глаз.

– Денег моих захотел, а?! – кричал хозяин ресторана, тряся кулаком перед носом пленника.

Мощный увесистый грек кивнул, переводя дух.

– Мы бы все забрали, – выдохнул он, – кабы не сморчок этот, мордобойщик ваш...

Две дюжины глаз тут же принялись искать сморчка. Но сморчок-мордобойщик просто-напросто исчез.

Нищий на углу как раз только что решил, что пора уже подмаслить полицейского и покинуть свое рабочее место, как вдруг почувствовал на плече чью-то маленькую дрожащую руку.

– Помогите страждущему на место в ночлежке, – автоматически заныл он, но тут признал в прохожем тщедушного кассира из ближайшего ресторана. – Здорово, брат, – сказал он, сразу переменив тон и довольно злобно на него посмотрев.

– А знаешь что?! – страшным голосом завопил тщедушный кассир. – Я сейчас дам тебе по морде!..

– Только попробуй! – огрызнулся нищий. – Совсем, что ли, с ума...

Дальше он так ничего и не успел сказать. Этот тщедушный псих вдруг бросился на него, выставив вперед кулаки, раздался резкий удар и – шлеп! – нищий распластался на тротуаре.

– Жулик поганый! – орал Чарльз Стюарт. – Я тебе тогда целый доллар подал, когда только устроился на работу! Это потом я узнал, что у тебя... да, у тебя денег раз в десять больше, чем у меня. И сам ты ни цента никому не дашь, никогда!

Какой-то тучный чуть подвыпивший господин, чинно шагавший по другой стороне улицы, увидев эту расправу, тут же пересек улицу, чтобы заступиться за страждущего.

– Вы что себе позволяете?! – Он был потрясен. – Подумать только, этого несчастного, за что?..

Посмотрев на Чарльза Стюарта испепеляющим взглядом, он, опустившись на колено, стал поднимать нищего.

Тот перестал сыпать проклятиями и жалобно захныкал:

– Я бедный человек, капитан...

– Да это же... это... ужасно ! – вскричал добрый самаритянин, и слезы выступили у него на глазах. – Позор! Полиция!! По...

Договорить он не успел. Так же как и донести до лица сложенные рупором руки, – совсем другие руки и с другой целью ткнулись в его щеки. Это были руки обладателя тщедушного шестидесятикилограммового тела! И доброхот тут же обмяк, рухнув прямо на живот нищему с громкими проклятьями, которые тут же сменились стонами.

– Это он несчастный?! Да этот попрошайка отвезет тебя домой на собственной машине! – крикнул маленький кассир, глядя на лежащих. – Вон она, за углом.

И, задрав голову к небу, нависшему над городом узкой жаркой полосой, он засмеялся – поначалу довольно робко, потом громко и торжествующе, и в какой-то момент в этом заливистом смехе появились зловещие нотки, будто на тихой ночной улице очутился хохочущий эльф. Гулкое эхо этого хохота отражалось от стен высоченных домов, хохот становился все визгливее, даже в нескольких кварталах от этого перекрестка были слышны эти жуткие переливы, и редкие прохожие замирали на месте, прислушиваясь.

Не переставая смеяться, тщедушный человечек скинул пиджак, жилетку, потом торопливо сорвал с шеи галстук и накладной воротничок. Потом поплевал на ладони и с диким ликующим воплем помчался по темной улице.

Он был намерен очистить Нью-Йорк от всякой нечисти и начать решил с полицейского на углу, который всех донимал своими придирками и вообще был дрянным человеком.

Поймали его только под утро. Все, кто участвовал в погоне, были поражены, – хулиган и дебошир оказался тщедушным человечком в конторских нарукавниках, который готов был расплакаться. В полицейском участке, слава богу, нашелся умный человек, велел дать ему лошадиную дозу успокоительного и не стал отправлять в камеру для буйных, обитую войлоком. Наутро дебошир почувствовал себя куда лучше.

Незадолго до полудня в участок явился сам мистер Кушмиль в сопровождении перепуганной молодой дамы с огненно-рыжими волосами.

– Я тебя отсюда вытащу! – кричал мистер Кушмиль, с чувством тряся его руку, протянутую сквозь тюремную решетку. – Я поговорил с одним полицейским, он все остальным своим растолкует.

– Мистер Кушмиль решил сделать тебе сюрприз, – нежно сказала Эдна, пожимая его левую руку. – У него золотое сердце... Он хочет перевести тебя в дневную смену.