Фрэнсис Фицджеральд - Кошмарный парнишка

Уже через пять минут целомудренные тетушки неслись со всех ног к этой парочке, стоявшей на берегу; слившиеся воедино силуэты четко вырисовывались на фоне ясного послеполуденного неба. И только когда тетушки подбежали ближе, Фифи и мистер Хопкинс, поглощенные созерцанием друг друга, наконец заметили их и нехотя разомкнули объятья. Тетушка Кэл еще метров за десять до них крикнула:

– Ну-ка, живо домой, Фифи!

Та взглянула на мистера Хопкинса, а он успокаивающе тронул ее за руку и молча кивнул. И, словно загипнотизированная, Фифи покорно развернулась и, понурив голову, грациозной походкой направилась к дому.

– А вы, голубчик мой, – сказала тетушка Кэл, скрещивая руки на груди, – выкладывайте, что у вас на уме!

Мистер Хопкинс нагло на нее уставился. И хрипло расхохотался.

– Это не ваше дело.

– Наоборот, очень даже наше! Мисс Марсден наша племянница, извольте избавить ее от ваших ухаживаний... мерзких, к тому же.

Мистер Хопкинс было отвернулся.

– Ну, понесла... Валяй, чеши языком-то, чтоб он отсох, – пожелал он ей.

Тетушка Кэл решила действовать иначе.

– А вам известно, что мисс Марсден психически неуравновешенна?

– Чего-чего?

– Она... она не в себе.

Он лишь презрительно улыбнулся.

– Это почему же? Потому что я ей по сердцу?

– Это тоже симптом заболевания, – храбро парировала тетушка Кэл. – У нее была несчастная любовь, и рассудок у бедняжки не выдержал. Послушайте!

Она раскрыла сумочку, висевшую у нее на поясе.

– Если я дам вам пятьдесят... нет, сто долларов, прямо сейчас, наличными, обещаете, что уедете отсюда, переберетесь миль на десять подальше? Договорились?

– У-у-уххх! – взревел он с такой злобой, что обе дамы в ужасе отпрянули.

– Даю двести! – воскликнула тетушка Кэл срывающимся голосом.

Он погрозил им обеим пальцем.

– Не купите! – прорычал он. – Я, что ли, хуже других? Сколько шоферов, или еще каких работяг, переженились на дочках миллионеров, чуть не каждый день про такое пишут... Потому как у нас свободная страна, А-м-м-мерика, одним словом. Ясно?

– Так ты... не отступишься? – сказала тетушка Кэл, с трудом выговаривая слова. – Так и будешь бередить ей душу, не уйдешь по-хорошему?

Он вдруг резко нагнулся, набрал в ладони песка и швырнул его вверх – но так, чтобы он потом упал на перепуганных тетушек. На мгновение их окутала густая завеса. А он, опять рассмеявшись, хрипло, нагло, повернулся и помчался по песчаному берегу прочь, во весь опор.

Сестры, уже в полуобморочном состоянии, стряхнули песок с плеч и гордым шагом направились к дому.

– Ты у нас, конечно, старшая, – твердым голосом сказала тетушка Джо, когда они добрались до гостиной. – Но теперь позволь и мне кое-что предпринять.

И подойдя к телефону, она набрала какой-то нью-йоркский номер.

– Это приемная Росвэла Гэллапа? Можно поговорить с самим доктором Гэллапом?

Тетушка Кэл уселась на диван и с обреченным видом уставилась в потолок.

– Доктор Гэллап? Это мисс Джозефина Марсден... да, это Монток-Пойнт... Доктор Гэллап, у нашей племянницы возникли определенные трудности. Видите ли, она совершенно запуталась и попала на крючок одному... мм... совершенно... кошмарному парнишке.

Она судорожно вздохнула, выдавив из себя эти два слова, и потом в общих чертах описала, что у них творится.

– И я подумала: а вдруг психоанализ поможет? А то мы с сестрой уже не справляемся.

Доктор Гэллап проявил к ее рассказу самый живой интерес. Оказалось, он занимался именно такими случаями.

– Поезд отходит через полчаса, здесь вы будете в девять, – сказала тетушка Джо. – Поужинаете у нас и переночуете.

Она повесила трубку.

– Ну вот! В первый раз мы с тобой действуем в духе времени, конечно, если не считать того, что сменили бридж на ма-джонг.

Медленно таяли часы. В семь Фифи спустилась к обеду, абсолютно невозмутимая, словно не случилось ничего особенного; тетушки мужественно отмалчивались – не хотели ее беспокоить до приезда врача. После обеда тетушка Джо предложила поиграть в ма-джонг, но Фифи заявила, что хочет почитать, и уселась на диване с томом энциклопедии. Заглянув к ней через плечо, тетушка Кэл в ужасе обнаружила, что племянница изучает статью про дикие леса Австралии...

В комнате стояла тишина. Фифи несколько раз поднимала голову, будто к чему-то прислушиваясь, один раз даже встала и, подойдя к двери, долго-долго вглядывалась в ночную тьму. Тетушки тут же приготовились догонять ее, если она вдруг надумает сбежать, но Фифи вскоре со вздохом закрыла дверь и вернулась на прежнее место. И вот в десятом часу по ракушечной подъездной дорожке зашуршали автомобильные шины: наконец-то приехал доктор Гэллап. У тетушек отлегло от сердца.