Михаил Самарский - Как Трисон стал полицейским, или Правила добрых дел

– Ты куда собрался? – удивился я. – Зачем тебе ее адрес?

– Отец, я нашел себе жену, – отвечает сын. – Вот увидишь, мы с ней поженимся.

– С ума сошел? – я даже возмутился. – Ты ведь ее даже не видел. Ты в своем уме? Какая жена?

– Да пойми же ты, отец, – крикнул уже из машины сын, – если она так собаку почувствовала, то меня тем более поймет!

– В общем, через пару месяцев они и поженились…

– Ну а собака что? Образумилась?

– Не то слово, – улыбнулся Василий Андреевич. – Верный пес, спокойный, послушный, невероятно умный. А мы в знак благодарности чистим ему зубы по вечерам.

Домой мы добрались без происшествий. История показательная. Главное – понять и проникнуться состоянием собаки. И все сразу будет хорошо. У людей, наверное, так же.

А моя карьера полицейского подошла к концу.

В тот злополучный день домой после дежурства меня привез товарищ Максима – Олег Литвинов. Мы застали великий шум. Оказывается, Андрей Максимович узнал, что я езжу на службу вместе с Максом. Никогда я еще не видел своего подопечного в таком состоянии.

– Нюра, – так он называл свою жену в моменты, когда был чем-то недоволен. – Как ты посмела? Говори мне всю правду! Это не первый раз?

– Ну, раза три-четыре было, – тихо отвечала Анна Михайловна.

– Как вам не стыдно? Что это за заговор? – возмущался Андрей Максимович. – Ну, придет со службы, я ему… я…

– Андрюшенька, не ругайся, дорогой, это я во всем виновата…

– Ты знаешь, жена, не надо мне вот тут эти ваши адвокатские штучки. Что значит ты виновата? Он что, дитя малое? Не понимает, что творит? Ишь, чего удумал… Из поводыря разыскную собаку сделать. Ну, вот есть ум? Вы же его испортите, какой из него разыскник? Там другие породы, другие задачи, да все другое… В общем, мать, не защищай этого оболтуса, я ему сегодня всыплю по полной!

Андрей Максимович резко развернулся и зашагал к себе в комнату. Благо здесь он ориентировался в пространстве очень хорошо. Слепым в квартире, в своем доме легко приноровиться – главное, чтобы родственники не меняли обстановку, не переставляли мебель и даже не перекладывали вещи. Тогда никаких проблем не возникнет. Помню, кто-то из гостей, уходя, вынес стул в прихожую, чтобы удобнее было шнурки завязать. Ну и, пока провожали гостя, о стуле забыли, то есть забыли поставить его на место. Провожающие вышли во двор вместе с гостем, а Андрей Максимович в этот момент решил вернуться в свою спальню. Я не успел и авкнуть, как мой подопечный загремел на пол. Врезавшись в стул, Андрей Максимович потерял равновесие, а схватиться-то не за что. Сначала он выругался, а потом сидит на полу и смеется. Родственники вернулись, тоже сначала охали, ахали, а потом все давай смеяться. Но это хорошо, что все обошлось только шишкой да синяком, а ведь могло быть и хуже.

Литвинов пояснил Анне Михайловне, что Максим поехал по своим делам и просил не волноваться. Но разве можно обмануть маму? Она взяла за руку сослуживца сына и, глядя тому в глаза, тихо спросила:

– Олег, скажи мне правду, что случилось?

– Анна Михайловна… это… да вы не волнуйтесь, – кусая губы, начал говорить старший лейтенант, – все хорошо…

– Олег! – повторила женщина и пристально посмотрела на офицера полиции.

– Все будет хорошо! – выпалил Олег.

– Будет? Будет хорошо? – Анна Михайловна побледнела и присела на стул.

В это время Андрей Максимович вернулся на кухню и, услышав окончание фразы жены, сурово спросил:

– Кто здесь?

– Старший лейтенант Литвинов, товарищ подполковник! – вытянулся по струнке полицейский и приложил руку к головному убору, словно отец Максима его мог увидеть.

– Ну что ты ко мне по званию обращаешься? – сказал Андрей Максимович, хотя в его голосе чувствовались нотки одобрения. – Что там такое случилось?

– Все хорошо, товарищ подпол… то есть Андрей Максимович, вот собачку вашу привез…

– Как привез? – удивленно спросил Андрей Максимович. – А где этот лоботряс? Почему он домой не явился? Небось мать уже позвонила? Боится домой возвращаться?

– Ему нужно… он… это… ну, по своим делам отъехал… завтра будет…

– Э-э-э, брат, да ты что-то недоговариваешь, – нахмурился отец Максима. – Какие такие дела?

– Я не знаю, – тихо ответил Литвинов, – он попросил меня отвезти собаку домой, а сам уехал.

– Да врет он, Андрей! – неожиданно всхлипнула и вступила в разговор мама. – Чует мое сердце, что-то случилось…

– Так, мать, – гаркнул Андрей Максимович, – слезы отставить. Лейтенант, э… старший лейтенант Литвинов, доложите обстановку! Только без вранья, не в институт благородных девиц пришел, здесь семья полицейских. Говори правду!