Алексей Кейзаров - Первый разведвзвод

А мы вчетвером решили писать об одном: о дедушке Кузьме. В гражданскую воевал? — Рядом с самим Гайдаром воевал! В партизанах был? — Был… Так почему же не написать? Притом, сам Михаил Михайлович сказал, что будем писать историю. Зачем же откладывать? Отклад не идет на лад.

Я так всем и сказал.

— Хлопцы, — предложил я! — Всякая там «Золотая осень», разные воспоминания, вроде «Как я помогал родному колхозу» или «Как я дома помогаю» — зачем? Мы еще не совершили такого героического, чтобы писать о самих себе. Давайте лучше напишем о наших партизанах. В группу по три-четыре человека и — писать!

— Правильно! — подхватил класс.

— Качать нашего командира!

— Ура лейтенанту Пальчикову! — громко крикнул Федя.

Хлопцы подхватили меня и подбросили к потолку. А я только одного боялся: чтобы не уронили меня на пол. И старался руки заложить под себя. Ну, чтобы спружинить, если грохнусь.

— Стойте, мальчики, стойте! — закричала наша Лина Говорюхина.

Хлопцы «стали». И я больно ударился: не спружинил вовремя руками…

— А как же отметки? — деловитым тоном спросила Лина. — Писать-то будем, предположим, вчетвером, а кому оценка? (Фу ты черт! Ей главное — оценка…) Я на это не согласна, авторитетно заявляю. Сочинение — дело индивидуальное.

Она так и сказала: «авторитетно» и «индивидуальное»… Вот уж зануда наша Лина Говорюхина! А еще в председателях совета отряда ходит…

— Притом, не было решения совета дружины, чтобы поддержать это начинание.

И тут такой шум поднялся, что Лина, видно, поняла, что переборщила. И умолкла.

— Давай приказ, командир! — закричали хлопцы.

И я дал приказ:

— Всем писать!

И вот мы у деда Кузьмы. Неудобно, очень нам неудобно. Совсем забыли мы своего деда. А он, кажется, не очень обижается. А может, хитрит, виду не подает?.. Поглаживает свою бородку, улыбается:

— Так-таки и сказал: историю писать?

— Ну да! Ис-то-рию!

— Добрый он у вас, Михал Михалыч. Столько объездить, столько разузнать! И вы — молодцы. Доброе дело затеяли, — и совсем как Микита Силивонец повторил: — Добрячее!

Как-то, знаете, не по себе, когда в глаза хвалят. И приятно, и стыдно. Поэтому я спрашиваю, лишь бы спросить!

— Вы и в партизанах с бородой ходили?

— Уга-а, еще как помогала мне эта борода! Особенно, когда без левой ноги остался, связным пошел.

Потом мелкие морщинки у глаз быстро никнут, прячутся. А вместо них хмурые морщины бугрятся на лбу.

— И подвела меня она, черная…

Он перебирает свою чуть кудрявую бороду, всю в прострелах седины.

— Подвела… Пронюхали про бороду в комендатуре! И поймали. Приметный я: нога-деревяшка да борода как смоль. А длинная борода была.

Вот про эту бороду мы — Славка Дергачев, Федя Лебедев, Олег Звонцов и я — написали сочинение.

Переписывать сюда его не буду! Кто захочет, так прочтет в школьном «Уголке боевой славы». Там целая книга, толстая-претолстая, таких сочинений. И шестиклассники писали, и седьмой класс, и восьмой. Почти вся школа писала. Партизан в нашей деревне много. Выбирай любого и пиши. А у каждого партизана — не один случай, не один подвиг. Потому и целый том написали. И еще пишем. Правда, новые записи еще не переплели. Они еще у Ивана Макаровича. Он у нас за редактора.

А здесь я напишу коротко о бороде нашего деда Кузьмы.

В местечко он ходил как связной. Торговал табаком, картошкой. Конечно, не то чтоб взаправду торговал, а чтобы была причина на базар поехать. Связные передадут ему маленькие листочки со сведениями. Куда их спрятать? В картошку? А вдруг полицаи отнимут картошку?.. В табак? Тем более могут отнять… А бороду никто не отнимет! Свернет дед Кузьма маленький листочек да в бороду и запрячет. Идет-колдыбает мимо комендатуры да посмеивается в бороду.

Да вот однажды кто-то донес, что неспроста одноногий Кузьма зачастил в местечко. Схватили его. Обшарили везде. Всю одежду перепороли! И конечно же, не нашли.

И тут комендант схватил его за бороду…

А потом было самое страшное.

— Бакенбард делаю! — хохотал комендант и прижигал сигаретой кожу выше бороды, к виску. — Без бакенбард и борода — не борода.

Дед молчал… Потом потерял сознание. Комендант пообещал второй «бакенбард» сделать завтра утром. Да не сдержал комендант своего слова. Связные сообщили в отряд, и ночью партизаны разгромили комендатуру да заодно и водокачку взорвали…

Нам за это «сочинение» Иван Макарович поставил по пятерке. Интересно то, что не придрался. Все-таки у нас он нашел орфографическую ошибку. Подвел всех Олег: