Александр Волков - Путешественники в третье тысячелетие

Вот последний клочок суши скрылся под темной водой, и лодку начало покачивать. Видно, дело было не в одних волнах: ведь уровень Цимлянского моря все повышался, оно каждый день принимало в свое ложе новые десятки миллионов кубических метров воды.

В два часа по Васиным часам мальчики поели. Вася получил в подарок на областной олимпиаде отличные наручные часы — «пылевлагонепроницаемые, с противоударным устройством», как было написано на задней крышке, со светящимися цифрами и стрелками. Вася этими часами гордился и страшно берег их.

Поели они очень скромно и остались полуголодными. Кубре дали кусок хлеба и картофелину.

Время шло к вечеру.

Пошел снег. Буря не стихала, ветер начал менять направление, и в лодку стали заплескиваться брызги воды. Мало-помалу ее накапливалось столько, что приходилось отчерпывать через каждые полчаса.

Стемнело. Раньше была надежда, что ветер к ночи утихнет, но он дул все так же свирепо, обдавая мальчиков крупными хлопьями снега.

Ребята сидели по двое на скамейке, плотно прижимаясь друг к другу. Даже неугомонный Кубря утих: с залитого водой дна лодки он перебрался на кормовую лавочку и улегся там, свернувшись клубком. Мальчики завидовали Кубре: ему было тепло в пушистой шубе. Антон и его друзья уже примирились с тем, что придется провести ночь в лодке, но они заметили, что с каждым разом отчерпывали все больше воды. Потом единственный черпачок работал беспрерывно, переходя из рук в руки. А вода в лодке не только не убавлялась, а прибывала. Не помогло и то, что за борт полетели камни, заменявшие якоря.

— Плохо, ребята, — глухим голосом сказал Антон. — В лодке открылась течь.

Все стало понятно. Ведь лодка несколько месяцев лежала на берегу, рассохлась, а ребята поехали, не проконопатив и не засмолив ее. Над ними нависла угроза гибели. Когда лодка затонет, они недолго продержатся в ледяной воде…

Все угрюмо молчали. И вдруг Вася заорал изо всей мочи:

— Ребята, я знаю! Надо забираться на дуб!

— Это легко сказать… — мрачно возразил Антон.

— Нет, влезем! Давай веревку!

Антоша озябшими, негнущимися пальцами отвязал одну из веревок и протянул ее Васе.

— Теперь, ребята, главное — соблюдать равновесие, — сказал Вася. — Выкупаться в такую погоду — последнее дело.

Была освобождена широкая средняя скамейка. Вася встал на нее, примерился. Прямо над головой, метрах в двух от дуба отходил толстый горизонтальный сук. Держа в руке один конец веревки, Вася начал перебрасывать другой конец через сук. Веревка была мокрая, тяжелая, путалась, но наконец Васе удалось перебросить ее через сук.

И вот оба конца очутились в Васиных руках.

— Ну, ребята, считайте, что дело сделано, — сказал он устало и добавил извиняющимся тоном: — Я минутку отдохну, чего-то устал очень…

— Да отдыхай, чудак, хоть десять!

— Десять некогда, — серьезно возразил Вася.

Он встал, обернул концы веревки вокруг кистей, чтобы они не выскользнули у него из рук, откинулся всем корпусом назад и, упираясь ногами в ствол дуба, полез вверх.

Через несколько секунд сверху донесся радостный возглас:

— Готово, братишки! Сижу на суку, как ворона, жду вас в гости!

Вниз спустился конец веревки. Гриша помог Антоше обвязать вокруг пояса Сеню Ращупкина, и Вася втащил его наверх. Затем туда постепенно подали сумку с провизией, весла, Кубрю, и Антон велел подниматься Грише.

— А ты? — заикнулся Гриша.

— Лезь, не разговаривай, балабон-трещотка! — обозлился Щукин. — Не знаешь, что капитан покидает гибнущее судно последним!

Гриша обвязался веревкой и очутился на ветвях дуба.

«Нелегко будет просидеть тут всю долгую зимнюю ночь», — подумалось ему.

Антон еще долго возился внизу. Наконец послышалось:

— Тащите!

Вася и Гриша потянули, передав Кубрю Сене. Тащить было очень неудобно. Оказалось, что Антон держал в руках вторую веревку и скамейки, которые ухитрился вынуть, стоя ногами на бортах тонувшей лодки.

— Помост будем строить, — равнодушным током сказал он, словно речь шла о пустяках. — Мы ведь не птицы, не высидим на ветвях всю ночь.

Немного отдохнув и поразмявшись, чтобы согреться, ребята принялись за дело. Оставив Кубрю у Сени, они работали втроем, но главным распорядителем был Щукин. Отыскав два толстых сука, отходивших от ствола почти параллельно, они клали на них вперемежку весла и доски на некотором расстоянии друг от друга, и Антон привязывал их крепкими рыбачьими узлами, на что был великий мастер.