Борис Ицын - Подростки

— Са-дить-ся не мо-же-те! — протянула Вера. Ее голубые глаза округлились от удивления.

— Чего вы уставились на меня? Ну да, садиться не могу, сгибаться мне нельзя… — Вале стало немного досадно. И в самом деле, чего она глаза вытаращила? Попробовала бы сама сесть на его месте.

— Ха-ха-ха! — звонко рассмеялась девочка. — Ха-ха-ха! Сесть не можете? Нельзя сгибаться? Вы что, аршин проглотили?

— Не аршин, а книги.

Девочка принялась так хохотать, что невольно заразила и мальчика.

— Слушайте, Вера, — подошел Валя к девочке, когда они оба немного успокоились. — Я пришел к вам по очень важному делу, — он оглянулся с таким видом, что девочка сразу стала серьезной. — Я жду у вас Елену, и нужно, чтобы никто не знал об этом.

Девочка насторожилась.

— С улицы меня не увидят? — все больше входя в роль заговорщика таинственным полушепотом спросил мальчик, взяв Веру за руку.

— С улицы? — голос Веры звучал немного испуганно. — С улицы здесь могут увидеть. Пойдемте в мою комнату. Там окна выходят в садик. Там никто, никто не увидит вас.

Мальчик смело зашагал за девочкой, не обращая внимания на ковер. Сейчас он чувствовал себя по меньшей мере самим атаманом Золотым.

— Ну, рассказывайте… — начала было Вера, как только они вошли в ее комнату.

— Тс! — прижал палец к губам Валя. — Тс! Тайна…

— Какая тайна, какая? Скажите?

— Да разве о тайнах говорят?

Девочка передернула плечиками. Она опять, как в тот раз, в лесу, хотела рассердиться, но сдержалась.

— А почему вы без пояса? — спросила она, чтобы перевести разговор.

— Без пояса? В этом-то и есть тайна.

— Валя, Валечка, ну скажите же, скажите. Я никому, ей-богу, никому ни словечка. Пожалуйста, миленький.

Мальчик опешил… «Валечка, миленький» так никто никогда его не называл.

— Это очень большая тайна и, потом, не моя, — все еще не сдавался он. — Вы должны дать честное слово, что никогда, никому не скажете, ни одному человеку.

— Честное-расчестное!

— Нет, этого мало. Вы должны поклясться. Повторяйте за мной! — Он стал торжественно произносить слова клятвы атаманцев. Вера повторяла за ним. Ей было жутко. Глаза девочки округлились, голос стал глухим от волнения.

— Ну, смотрите же… — строго сказал Валентин, — никому ни слова.

— Сядемте сюда, — сказала Вера, все еще под впечатлением клятвы. — Вот сюда, на диван.

— Тогда обождите. — И к удивлению Веры он стал вытаскивать из-под рубашки книги. Одна, две, три! Скоро их набралось целый десяток.

— Это революционные книги, — многозначительно произнес мальчик, — за них в тюрьму посадить могут.

— Я знаю. У меня папу в Сибирь сослали. Мама рассказывала, — она наклонилась к уху мальчика. — Такие книжки я тоже раз видела, только давно. Папа у нас был ре-во-лю-цио-нером!

— Ага! Мне Нина Александровна говорила.

— Мама? Вам? Ну вот, а я бы побоялась рассказать об этом.

— Ваша мама сразу поняла, какой я… А теперь и сесть можно. Ну, слушайте.

Мальчик стал рассказывать Вере обо всем: о своих приятелях, Федосеиче с его сказом, неожиданной находке, рассказал и о помощи революционерам. Однако и тут он не назвал ни имени, ни точных фактов. В его рассказе перемешивалась правда с вымыслом, от которого Валя не мог избавиться, и его богатое воображение несколько преувеличивало приключения трех друзей. Он рисовал своих приятелей такими красками, что изумление и плохо скрытое восхищение не сходило с лица девочки. Мальчики казались ей героями, по сравнению с которыми она чувствовала себя маленькой, слабой.

— Валя, — спросила она, когда тот кончил свой рассказ, — а девочки могут быть вместе с вами? Тоже помогать… им.

— Можно! — сказал он, немного подумав. — Ведь наша… — Валя чуть не сказал «Елена», да во время спохватился и замялся. — Вам можно. Только не сразу. Я один не могу. Надо с ребятами поговорить.

На лице девочки появилось разочарование. Валя это заметил.

— Вы не обижайтесь, Вера… Я скажу ребятам… они обязательно согласятся, непременно. Я познакомлю вас с Митей и Николаем. Только… слышите, никогда, никому не говорите о нашей тайне. Смотрите! Вы же клятву давали.

Девочка прижала руки к груди.

— Да что вы, Валя! Никогда, никому! Даже, — она замялась, — маме.

Это успокоило мальчика.

— Валя, — немного помолчав, сказала Вера, — станем друзьями! Будем теперь говорить друг другу «ты».

— Ладно, — обрадовался мальчик.

Первые несколько минут они смущались, часто сбивались на «вы», но вскоре это прошло, и они разговорились весело и непринужденно, точно и впрямь уже давно были закадычными друзьями. Вера рассказывала мальчику о гимназии, учителях, о подругах.